Тема любви в серебряном веке. Любовная лирика поэтов "серебряного века"

У каждого из больших русских поэтов начала XX века был свой поэтический опыт. Почти каждый из них на­чинал свой творческий дебют со стихов. У каждого был свой голос, свой стиль, то, что делало одного непохожим на других.

Творчество И. Анненского мало знакомо нашим совре­менникам. Да и при жизни поэта лишь немногие крити­ки и поэты по достоинству оценивали его творчество.

Одно из его стихотворений - подлинный шедевр лю­бовной лирики - дошло до наших дней, но не прослави­ло автора и не сделало его широко известным:

Среди миров, в мерцании светил

Одной Звезды я повторяю имя…

Не потому, чтоб я Ее любил,

А потому, что я томлюсь с другими.

И если мне сомненье тяжело,

Я у Нее одной ищу ответа,

Не потому, что от Нее светло,

А потому, что с Ней не надо света.

Ни описаний чувств, ни вздохов, ни восторгов. Все очень просто, даже буднично, а сказано так много. Этим и характерно творчество поэта: сдержанность тона при всей внутренней эмоциональности, отсутствие громких слов, преобладание слов привычных, порою подчеркну­тая разговорность и даже будничность речи.

Для И. Анненского примечательна и краткость, сжа­тость выражения, поэтической мысли. У поэта редки сти­хотворения, занимающие целые страницы. Он умел в не­многих необходимых словах сказать многое:

Еще не царствует река,

Но синий лед она уж топит;

Еще не тают облака,

Но снежный кубок солнцем допит.

Через притворенную дверь

Ты сердце шелестом тревожишь…

Еще не любишь ты, но верь:

Не полюбить уже не можешь…

Современников поэта, товарищей по перу поражала искренность и человеческая подлинность стихов Аннен­ского. Так Брюсов, характеризуя его поэзию, отмечал «лица не общее выраженье». А сам Анненский сказал о принципах поэтического творчества, что слова не толь­ко текут, но и светятся.

Своеобразие стихотворений Анненского заметил и Гу­милев, подчеркнув, что у поэта сама мысль становится чувством, живым до боли.

Те свойства поэзии, которые не оставили равнодуш­ными его современников - искренность, нравственная глубина, отсутствие позы, внешних эффектов, - сделали Анненского близким и нашему времени. Его стихи впе­чатляют художественным совершенством, и без них нельзя представить русскую литературу XX века.

Любовная лирика Б.Л. Пастернака, по-моему, является одной из составных частей глобального гуманизма творчества поэта. В стихах, посвященных любимым женщинам, как бы присутствует призыв всмотреться, вслушаться, вчувствоваться в мир его души, но ни в коем случае не вторгаться в него. И сам поэт никогда не вторгался в души любимых, но именно – вчувствовался и вслушивался. Вот фрагмент одного из первых стихотворений о любви:

Я тоже любил, и она жива еще.

Все так же, катясь в ту начальную рань,

Стоят времена, исчезая за краешком

Мгновенья. Все так же тонка эта грань…

Лирический герой говорит о любви в прошедшем времени, но разочарования нет. Он понимает, что сама по себе любовь помогает преодолеть суету и пошлость мира и потому о погасшей когда-то искре любви глупо сожалеть. Это все равно хоть и краткое, но освобождение духа от нелюбви. Пастернак с философской глубиной отображал в своих стихах именно это достоинство самого высокого человеческого чувства.

Пастернак считал, что достижение смысла любви равносильно разгадке смысла бытия, и, наученный горьким опытом, писал:

Любить иных – тяжелый крест…

Боль разрыва испытал и он. В его цикле «Разрыв» слышится настоящий стон души, теряющей любовь. Но хочу отметить вновь, что и здесь чувства лирического героя Пастернака далеки от разочарования, сарказма и т.д. Он превозмогает, а не преодолевает свою боль:

О стыд, ты в тягость мне! О совесть, в этом раннем

Разрыве столько грез, настойчивых еще!

Когда бы, человек, – я был пустым собраньем

Висков и губ, и глаз, ладоней, плеч и щек.

Лирический герой, наоборот, видя разочарование любимой, остерегает ее от этого губительного чувства:

Разочаровалась? Ты думала – в мире нам

Расстаться за реквиемом лебединым?

В расчете на горе, зрачками расширенными

В слезах, примеряла их непобедимость?

Поэт строит метафору на вопросах любимой, которые уже сами в себе несут ответ.

Стихам о любви Пастернака свойственны особая музыкальность и, я бы сказал, волшебная подсветка ассоциативности: «Никого не будет в доме…»; «Ты как будущность войдешь».

Чуткое сердце поэта с особенной теплотой открывалось навстречу женщинам, души которых, были равны ему по художественному восприятию мира и любви. Это – Анна Ахматова и Марина Цветаева. Поэт обеим посвятил стихи. Они интересны не страстью физической, но духовной.

Анне Ахматовой:

Мне кажется, я подберу слова,

Похожие на вашу первозданность.

А ошибусь, – мне это трынь-трава,

Я все равно с ошибкой не расстанусь.

И – Марине Цветаевой:

Ты вправе, вывернув карман,

Сказать: ищите, ройтесь, шарьте.

Мне все равно, чем сыр туман.

Любая быль, как утро в марте.

Каким преклонением перед огромностью душевной красоты этих женщин струятся посвящения. Рефреном в том и другом посвящении проходит – «все равно», как бы подтверждением, что величие души человеческой в любви и благородстве не зависит ни от каких внешних обстоятельств, кроме Бога, а Бог всегда за любовь.

Единосущность любви и поэзии Пастернака всегда будет созвучна читателям его стихов.

Серебряный век внёс большой вклад в развитие литературы XX столетия, подарив творцов, которые открыли новую страницу в поэзии, сломали традиции стихотворного творчества, создали совершенно новые направления. Но в тоже время, такие поэты, как Блок, Ахматова, Есенин, ещё раз показали красоту классического русского стиха.

Из вышеперечисленных поэтов больше всех я люблю Блока. Его стихи поражают меня своей глубиной и символичностью. Особенно мне нравятся стихи Блока о любви. Любовь — определяющая тема в творчестве великого русского поэта. От первого цикла «Стихи о Прекрасной Даме» до «Кармен» проносит Блок сложное и противоречивое чувство любви. Нельзя определить его однозначно, так как с течением времени оно изменялось.

Первую книгу поэт создал под сильным влиянием философских идей Владимира Соловьева. В этом учении поэта привлекали представления об идеале, о стремлении к нему как воплощению Вечной Женственности — красоты и гармонии. Своему идеальному образу Блок дает имя — Прекрасная Дама.

Весь цикл «Стихов о Прекрасной Даме» пронизан искренним чувством любви. Но в чем его особенность? Несмотря на то, что в основе цикла лежит автобиографический факт, (роман поэта с его будущей женой Любовью Дмитриевной Менделеевой) необходимо отметить, что лирический герой влюблен не в реальную, а в идеальную женщину, в некий образ:

Недоступна в Своем терему.

Я примчуся вечерней порою,

В упоеньи мечту обниму…

Герой любит Прекрасную Даму не как мужчина любит женщину, а как человек любит и преклоняется перед чем-то ему недоступным, прекрасным и великим. Эту любовь можно назвать божественной. В ней нет ни капли пошлости и приземленности. Характерным произведением этого цикла можно считать стихотворение «Предчувствую Тебя».

Изменение темы любви мы наблюдаем в цикле «Снежная маска», посвященном актрисе Наталье Николаевне Волоховой. Прекрасная Дама здесь превращается в Снежную Деву, и, следовательно, изменяется чувство героя к ней. Теперь это не обожествляющее преклонение. Мы видим перед собой женщину с более отчетливо проступающими чертами. Если в первом цикле не было и намека на то, чтобы приблизиться к объекту своей любви, то в этом цикле герой общается с ней как с реальным человеком:

И как, глядясь в живые струи

Не увидать себя в венце?

Твои не вспомнить поцелуи

На запрокинутом лице?

Любовь в «Снежной маске» лишилась той светлой силы, какой она была наполнена в «Стихах о Прекрасной Даме». Это новое чувство похоже на снежную вьюгу, оно уносит героя в темные дали, но не дает счастья и удовлетворения:

Я так устал от ласк подруги

На застывающей земле.

В следующем цикле «Кармен» любовь качественно изменяется и выходит на новую ступень. Это уже не любовь, а страсть. Жгучая, как волосы Кармен, и опасная, как испанский разбойничий клинок. Стихотворение «Ты — как отзвук забытого гимна…» можно назвать ключевым звеном всего цикла, потому что именно в нем выражен апофеоз «плененного» сердца. Весь цикл посвящен Любови Александровне Дельмас — оперной певице. Так, в образе Кармен воплощена, с одной стороны, стихия сжигающей безумной страсти, с другой — стихия творческая, дающая надежду на просветление. Сон в стихотворении — пленительный и страстный прорыв через сказочное забытье к «одичалой прелести».

Но в перечисленных стихотворениях нет моего самого любимого. Оно называется «Незнакомка» и принадлежит циклу «Город». В нем образ Прекрасной Дамы претерпел серьезные изменения, приобрел реальные черты.

Сюжетно речь идет о вечере в ресторане, где завсегдатай встречает незнакомую девушку. С помощью вина лирический герой пытается примириться с действительностью. Мир не устраивает его, он разочаровался в своих мечтах и потерял смысл жизни.

Стихотворение делится на две части. В первой части рисуется картина мещанского, пошлого быта. Перед лирическим героем впервые предстает Она. Девушка является частью этого мира. Мы догадываемся, что незнакомка — девушка легкого поведения («ее упругие шелка», «шляпа с траурными перьями», «в кольцах узкая рука»), кроме того, она всегда одна и спокойно чувствует себя в обществе пьяных мужчин.

Во второй части стихотворения внезапно в этом полумещанском, «дешевом» образе незнакомки герой начинает различать черты Прекрасной дамы:

И странной близостью закованный,

Смотрю за темную вуаль,

И вижу берег очарованный

И очарованную даль.

Вечная Женственность взглянула на него из-под этой темной вуали. Блок использует также интересный кинематографический приём монтажа. Читатель сначала видит дачи, затем сразу ресторан, далее — столик, где сидит незнакомка. За счет этого действие становится очень динамичным. Именно этим меня поражает стихотворение «Незнакомка». Особенно мне нравится в нем то, что здесь как бы заключено всё мировоззрение поэта — видеть удивительное в обычном и пошлом.

Таким образом, для Блока образ Прекрасной Дамы — не конкретная женщина, а идеальная сущность, воплощение красоты и божественности. Такова и его любовь — чистая, возвышенная и безграничная.

У каждого из больших русских поэтов начала XX века был свой поэтический опыт. Почти каждый из них на-чинал свой творческий дебют со стихов. У каждого был свой голос, свой стиль, то, что делало одного непохожим на других.

Творчество И. Анненского мало знакомо нашим совре-менникам. Да и при жизни поэта лишь немногие крити-ки и поэты по достоинству оценивали его творчество.

Одно из его стихотворений — подлинный шедевр лю-бовной лирики — дошло до наших дней, но не прослави-ло автора и не сделало его широко известным:

Среди миров, в мерцании светил

Одной Звезды я повторяю имя...

Не потому, чтоб я Ее любил,

А потому, что я томлюсь с другими.

И если мне сомненье тяжело,

Я у Нее одной ищу ответа,

Не потому, что от Нее светло,

А потому, что с Ней не надо света.

Ни описаний чувств, ни вздохов, ни восторгов. Все очень просто, даже буднично, а сказано так много. Этим и характерно творчество поэта: сдержанность тона при всей внутренней эмоциональности, отсутствие громких слов, преобладание слов привычных, порою подчеркну-тая разговорность и даже будничность речи.

Для И. Анненского примечательна и краткость, сжа-тость выражения, поэтической мысли. У поэта редки сти-хотворения, занимающие целые страницы. Он умел в не-многих необходимых словах сказать многое:

Еще не царствует река,

Но синий лед она уж топит;

Еще не тают облака,

Но снежный кубок солнцем допит.

Через притворенную дверь

Ты сердце шелестом тревожишь...

Еще не любишь ты, но верь:

Не полюбить уже не можешь...

Современников поэта, товарищей по перу поражала искренность и человеческая подлинность стихов Аннен-ского. Так Брюсов, характеризуя его поэзию, отмечал «лица не общее выраженье». А сам Анненский сказал о принципах поэтического творчества, что слова не толь-ко текут, но и светятся.

Своеобразие стихотворений Анненского заметил и Гу-милев, подчеркнув, что у поэта сама мысль становится чувством, живым до боли.

Те свойства поэзии, которые не оставили равнодуш-ными его современников — искренность, нравственная глубина, отсутствие позы, внешних эффектов, — сделали Анненского близким и нашему времени. Его стихи впе-чатляют художественным совершенством, и без них нельзя представить русскую литературу XX века.

Тема любви в творчестве поэтов серебряного века . Тема любви - одна из ведущих тем в творчестве любого поэта. и это не удивительно. Ведь любовь, какой бы она ни была, - источник жизни и вдохновения, то, что определяет человеческую сущность.

Сергей Есенин и Владимир Маяковский - два великих мастера слова своего времени. Они как нельзя лучше смогли описать в своих стихах все величие, красоту, все тонкости такого чувства как любовь.

"Письмо к женщине" и "Лиличка" уже сотню лет являются литературными памятниками, посвященными любимым женщинам поэтов - Зинаиде Райх и Лилии Брик.

"Письмо к женщине" было написано Есениным уже после развода с Райх. В начале произведения лирический герой описывает сцену расставания с любимой:

Вы говорили:

Нам пора расстаться,

Что вас измучила

Моя шальная жизнь...

Дальнейшая фраза "Любимая! Меня вы не любили" не случайна, потому что любовь является для поэта синонимом доверия, которого не было между супругами. В этих словах нет упрека, есть только оттенок горечи, разочарования.

Подзаголовок стихотворения "Лиличка" - "Вместо письма". Между Маяковским и Лилей Брик был бурный роман, и почти все произведения того периода Владимир Владимирович посвящал только ей. Однако, женщина играла чувствами поэта, то приближая, то отдаляя его от себя.

При чтении "Лилички" больше испытываешь жалость к лирическому герою, нежели радость за него. Уже сама обстановка, с которой начинается стихотворение, напоминает "главу в крученыховском аде". Поэт вспоминает, как именно здесь, в комнате, где "дым табачный воздух выел", он "руки ее, исступленный, гладил".

Казалось бы, лирический герой испытывает романтическое настроение, уподобляя свою любовь морю, солнцу, таланту. Но после слов "Все равно любовь моя - тяжкая гиря ведь..." становится ясно, что все эти чувства доставляют мучения обоим.

Лирические герои обоих стихотворений для передачи их состояния души сравниваются с животными: "лошадь, загнанная в мыле" у Есенина и "уставший слон" у Маяковского.

Герои во многом похожи - оба переживают расставание с любимой женщиной. И ни один из них не держит зла на ту, что нашла счастье в своей жизни. Счастье с другим.

Дай хоть

последней нежностью выстелить

твой уходящий шаг.

Как молитва звучат последние строчки Маяковского. Получается, что все уже высказанные слова о любви - не что иное, как "сухие листья" - мертвые и ненужные.

Такими же горькими чувствами наполнены и заключительные строки "Письма к женщине":

Простите мне...

Я знаю: вы не та -

Живете вы

С серьезным, умным мужем;

Что не нужна вам наша маета,

И сам я вам

Ни капельки не нужен.

Жизни Маяковского и Есенина сложились по-разному. Но объединяло их то, что в своем сердцу они хранили образ одной единственной, любимой и неповторимой.