Монголы и русь дискуссии о последствиях монгольского владычества. Контрольная работа: Русь и Золотая Орда в XIII-XV вв

В отличие от завоеванных монголами стран Средней Азии, Прикаспия и Северного Причерноморья, имевших благоприятные природные условия для экстенсивного кочевого скотоводства, ставших территорией монгольских государств, Русь сохранила свою государственность. Зависимость Руси от ханов Золотой ирды выражалась прежде всего в тяжелой дани, которую русский народ был вынужден давать завоевателям.
Получив представление о военных возможностях Руси и готовности русского народа отстаивать свою национальную государственность, монголо-татары отказались от прямого включения Руси в состав Золотой Орды и создания в русских землях своей администрации.
В 1243 г. в ставку Батыя был вызван брат убитого на Сити великого князя владимирского Юрия Всеволодича Ярослав, которому после официального признания им вассальской зависимости от Орды хан вручил ярлык (грамоту) на великое княжение владимирское с признанием его «старейшим» князем Северо-Восточной Руси. Ярлыки на свои княжения получили и другие князья, прибывшие вслед за Ярославом в Орду и согласившиеся выполнить ряд унизительных, подчеркивающих их вассальную "покорность хану, процедур.
Сохранив в руках князей власть в их княжествах, ханы ограничились контролем за их вассальной верностью и деятельностью посылкой своих специальных представителей- баскаков. Новейшие исследования не подтверждают принятого ранее взгляда на баскачество как на военно-административную форму организации владычества монголов на Руси. Функции баскаков заключались в активном контроле за действиями князей. По доносам баскаков «провинившихся» в чем-либо перед ханом князей вызывали в Орду или же посылали на Русские земли карательную рать.
Батыев погром не сломил волю русского народа к сопротивлению завоевателям. Ханам Золотой Орды потребовалось еще более десяти лет, чтобы закрепить свое господство над Русью. Отказывались признавать зависимость от Орды западные и северо-западные русские земли, которых почти не затронуло нашествие. Быстро оправлялась от погрома Юго-Западная Русь. Даниил Галицкий демонстративно отказался явиться в Орду за ярлыком и готовился к продолжению борьбы с нею. В начале 50-х годов владимирский великий князь Андрей Ярославич (1249 - 1252 гг.) попытался объединить все враждебные Орде силы, заключив антиордынский союз с Даниилом-Галицким и тверским князем. В гордых словах, вложенных летописцем в его уста: «Лутчи ми есть бежати в чужюю землю, неже дружитися и служити Татаром», - отразилась непримиримость народа к завоевателям. Батый предупредил готовившееся совместное выступление князей посылкой против них карательных ратей. Под Переяславлем ордынская рать «царевича» Неврюя разбила наспех собранные полки Андрея Ярославича и тверского князя. Даниилу Галицкому удалось отразить карательную рать «царевича» Куремсы, но в 1259 г. Юго-Западная Русь подверглась новому нашествию ордынских полчищ и Даниил Романович был вынужден признать свою зависимость от хана. Разоренная и раздробленная Русь еще не имела достаточных сил, чтобы противостоять Орде. Еще не сложились необходимые для успеха освободительной борьбы экономические и политические условия.
После бегства князя Андрея Ярославича за рубеж великим князем владимирским стал Александр Ярославич Невский (1252-1263 гг.), который в отношениях с ханами стремился исходить из реального соотношения сил Руси и Орды в тот период. Основной задачей Руси Александр Невский считал борьбу против агрессии крестоносцев с запада, активно поддерживаемых римской курией. Несмотря на всю тяжесть ордынского ига, Русь сохранила свою государственность, русскому народу не угрожала ассимиляция завоевателями. Стоявшие на более низкой ступени общего развития монголы не могли навязать русскому народу свой язык и культуру. Агрессия же крестоносцев угрожала не только государственному, но и национальному существованию и культурному развитию русского народа.
Сосредоточивая силы Руси для отпора агрессии с запада, Александр стремился поддерживать с ханами мирные отношения, не давать поводов для новых вторжений и набегов и, восстанавливая подорванные про-изводительные силы и хозяйство страны, исподволь копить силы для будущей освободительной борьбы. Этот курс Невского в отношениях с Ордой надолго стал определяющим для владимирских, а затем московских князей. Он отвечал и интересам основной массы русских феодалов, предпочитавших войти в соглашение завоевателями, поступиться в их пользу частью своих доходов, но сохранить свои княжения и вотчины, власть над народом. К соглашению с Ордой призывала и церковь, получившая от ханов охранные грамоты на церковное имущество и освобождение от дани.
Освободительная борьба против захватчиков затруднялась усилением феодальной децентрализации и ослаблением великокняжеской власти. Временное усиление великокняжеской власти при Александре Невском, распространившем свою власть на многие города Смоленской, Черниговской и Новгородско-Псковской земель, было поддержано ханами, нуждавшимися на первых порах в ее силе и авторитете для утверждения господства Орды в землях, которых не коснулось нашествие, и для содействия в проведении переписи и обложения народа данью.
После смерти Александра Невского титул великого князя владимирского стал объектом борьбы между удельными князьями, для которых обладание им связывалось прежде всего с получением доходов от управления территорией, составлявшей «владимирский удел», и сюзеренитета над богатейшими городами Северо-Западной Руси - Новгородом и Псковом.
Ослабление великокняжеской власти произошло и в Галицко-Волынской земле, разделившейся после смерти Даниила Романовича Галицкого (1264 г.) на ряд удельных княжеств. Его сыну Льву Даниловичу удалось временно объединить Юго-Западную Русь, но отрезанная от других русских земель, ослабленная внутренними усобицами и частыми вторжениями ордынцев, она стала в XIV в. объектом агрессии со стороны польских, литовских и венгерских феодалов.
Феодальному дроблению русских земель и разжиганию усобиц между князьями всячески способствовали ханы Золотой Орды, стремившиеся не допустить усиления отдельных князей. Ханы сталкивали послушных им князей с опасными й неугодными Орде князьями, устраняли последних убийством в ханской ставке или же посылкой против них карательных ратей. Превратив выдачу ярлыков в объект соперничества и торга между князьями, в орудие политического давления на них, ханы намеренно нарушали сложившийся на Руси порядок наследования «столов» и вмешивались в княжеские усобицы, используя их в качестве предлогов для грабительских вторжений на Русь. Нередко татарские рати «наводили» на Русь в борьбе со своими соперниками и сами князья, как ранее они «наводили» половцев.
В 1257 г. монгольские писцы («численники»), опираясь на помощь великокняжеской администрации и содействие светских и духовных феодалов, произвели перепись (запись в «число») населения русских земель для обложения данью и повинностями. Оказывая ордынским «численникам» содействие в проведении переписи, русские феодалы стремились переложить всю тяжесть «дани неминучей» на плечи трудящихся масс. Ежегодно отправляемая в Орду дань («выход», «десятина») была наибольшей тягостью ордынского ига. Вначале она собиралась натурой, но затем была переведена на деньги («серебро»). Единицей обложения служило каждое городское и сельское хозяйство. Тяжесть постоянной дани усугублялась частыми требованиями ханов присылки им дополнительных крупных сумм (так называемые «запросы». В пользу хана шли также отчисления с торговых пошлин. Тяжелым бременем на крестьян легли ямская и подводная повинности, обязанность давать «корм» проезжавшим ордынским чинам и их свите. Сбор дани был отдан ханами на откуп мусульманским купцам («бесерменам»), которые облагали население дополнительными произвольными поборами, кабалили крестьян и горожан ростовщическими путами и продавали несостоятельных должников в рабство на восточных невольничьих рынках.
Борьба русского народа против золотоордынского ига во второй половине XIII в.
В вынужденном признании монголами особого положения Руси по отношению к Золотой Орде, в отказе завоевателей от создания в русских землях своей администрации огромную роль сыграло не только героическое сопротивление русского народа в годы Батыева нашествия, но и непрекращавшаяся его борьба против ордынских переписчиков, сборщиков дани, произвола и бесчинств приезжавших из Орды баскаков, ханских послов. Освободительная борьба трудового народа тесно переплеталась с борьбой против русских феодалов, вступивших в соглашение с Ордой. Наиболее ярко это проявилось во время переписи в 1257 г., вызвавшей ряд антитатарских волнений, во время которых горожане и крестьяне расправлялись также и с феодалами, оказывавшими помощь «численникам». Прибывшие в Новгород «численники» были вынуждены искать защиту у великого князя от восставшей городской бедноты. Во время этих волнений был убит посадник Михалка, который вместе с боярами стремился переложить всю тяжесть дани на «меньших людей» («Творяху бо бояре себе легко, а меньшим зло»). Александр Невский с помощью других князей жестоко подавил восстание. Когда в 1259 г. «численники» вновь приехали в город для переписи, князю снова пришлось брать их под свою защиту и силой принуждать новгородцев «явиться под число». В 1262 г. восстали жители Владимира, Суздаля, Ростова, Ярославля, Переяславля-Залесского, Устюга и других городов Северо-Восточной Руси. Восставшие расправлялись с ненавистными им «бесерменами» и местными феодалами, сотрудничавшими с татарами. Волнения против баскаков и сборщиков дани продолжались и в 70 - 90-х годах XIII в. В ходе городских восстаний возрождались вечевые собрания, становившиеся в руках городского люда орудием национально-осво-бодительной и антифеодальной борьбы.
Подавить освободительную борьбу русского народа одними устрашающими карательными ратями ханам не удалось, и им пришлось идти на отдельные уступки. В конце XIII в. сбор дани был передан русским князьям, а затем из русских городов были отозваны и баскаки, что лишило Орду возможности непосредственно вмешиваться во внутриполитическую жизнь русских земель. Эти уступки, вырванные в тяжелой борьбе народа, имели большое значение в создании более благоприятных условий для ликвидации тяжелых последствий татарских нашествий в хозяйстве страны, для начала борьбы за государственно-политическое единство Руси.

Последствия нашествия и установления ордынского ига

Батыев погром и установившееся затем на два столетия чужеземное иго привели к длительному упадку в экономическом, политическом и культурном развитии русских земель, положили начало отставанию их развития от передовых западноевропейских стран.
Огромный ущерб был нанесен основе хозяйства страны - сельскому хозяйству. Запустели и пришли в упадок старые землевладельческие центры Руси (Киевская земля, центральные районы Северо-Восточной Руси), уцелевшие от гибели и плена жители которых покидали окультуренные места и спасались бегством в глухие малодоступные для татар лесные чащобы Верхнего Поволжья и далее на север - в Заволжье. Монголо-татары отодвинули границы Руси на север и запад, включив в огромное «Дикое поле», простирающееся от Северного Причерноморья до Оки и Угры, освоенные издревле русскими людьми степные и лесостепные земли (Переяславльское княжество на юге, восточные районы Чернигово-Северской земли и южные районы Северо-Восточной Руси).
Тяжелым последствием монголо-татарского завоевания было разобщение Руси на отдельные ее части, приведшее к резкому ослаблению активных экономических и политических связей северо-восточных и северо--западных русских земель с населением западных и юго-западных русских земель, захваченных впоследствии польскими и литовскими феодалами.
Массовое разорение и разрушение русских городов, гибель и увод в плен квалифицированных ремесленных кадров привели к падению роли городов в политической и экономической жизни страны, к утрате многих ремесленных навыков и технологических приемов, к огрублению и упрощению ремесла и ремесленных изделий. Исчезли навсегда или возродились лишь через 150 - 200 лет сложные виды ремесла (скань, чернь, перегородча-тая эмаль, полихромная поливная керамика, резьба по камню и др.). Приостановилось каменное строительство в городах, пришли в упадок изобразительное и прикладное искусство. Ослабла связь городского ремесла с рынком, затормозилось развитие товарного производства, прервалась намечавшаяся тенденция к превращению ремесла в мелкотоварное производство. Дань «серебром» привела к утечке его в Орду и почти полному прекращению денежного обращения внутри русских земель, что привело к прекращению начинавшегося перед Батыевым нашествием развития товарно-денежных отношений.
Тяжелый удар был нанесен политическим и торговым связям с зарубежными странами. Торговые связи с западом сохранили лишь города Западной и Северо-Западной Руси (Новгород, Псков, Полоцк, Витебск, Смоленск). Северо-Восточная Русь сохранила торговлю с Востоком по волжскому пути, но она была затруднена грабительскими набегами ордынцев на русские торговые караваны.
Трудности восстановления подорванного нашествием народного хозяйства, восстановления разрушенных городов и деревень усугублялись уходом в Орду значительной части национального дохода в виде «дани», «запросов», «поминков» (подарков) ханам и ордынской знати, а также непрекращавшимися набегами монголо-татар на русские земли, повторявшими в разных масштабах бедствия Батыева нашествия. Только за последнюю четверть XIII в. было совершено 14 крупных вторжений на русские земли, не считая множества более мелких набегов, предпринимавшихся для личного обогащения ордынской знатью - «царевичами», «темниками», «уланами» и др. Самым опустошительным нашествием, которое русские летописцы сравнивали с Батыевым, была «Дюденева рать» в Северо-Восточную Русь в 1293 г., когда монголо-татары вновь «всю землю пусту сотворили».
Потребовалось почти целое столетие упорного труда и героической борьбы народа, чтобы в этих тяжелых условиях восстановить домонгольский уровень народного хозяйства и обеспечить его дальнейший подъем и развитие как необходимую основу для ликвидации феодальной раздробленности и создания Русского централизованного государства.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

1. Причины успехов монголов

Феодальная раздробленность Руси, Европы и слабые межгосударственные отношения стран Азии и Европы, не позволившие, объединив свои силы, дать отпор завоевателям.

Численное превосходство завоевателей. Много было споров среди историков, сколько же привёл Батый на Русь. Н.М. Карамзин указывал цифру 300 тысяч воинов. Однако серьёзный анализ не позволяет даже близко приблизиться к этой цифре. У каждого конника-монгола, (а они все были конники) было минимум 2, а, скорее всего 3 коня. Где же в лесной Руси зимой прокормить 1 миллион лошадей? Ни одна летопись даже не поднимает эту тему. Поэтому современные историки называют цифру максимум 150 тысяч моголов, пришедших на Русь, более осторожные останавливаются на цифре 120-130 тысяч. А вся Русь, даже если бы объединилась, могла выставить 50 тысяч, хотя встречаются цифры и до 100 тысяч. Так что реально русские могли выставить 10-15 тысяч воинов на сражение. Здесь же следует учитывать следующее обстоятельство. Ударная сила русских дружин-княжеские рати ничем не уступали моголам, но основная масса русских дружин-это ратники-ополченцы, не профессиональные воины, а взявшиеся за оружие простые люди, не чета профессиональным воинам-монголам. Тактика воюющих сторон также отличалась. Русские были вынуждены придерживаться оборонительной тактики, рассчитанной на измор врага. Почему? Дело в том, что в прямом военном столкновении в полевых условиях монгольская конница имела явные преимущества. Поэтому русские старались отсидеться за крепостными стенами своих городов. Однако деревянные крепости не могли выдержать напора монгольских войск. К тому же завоеватели применяли тактику непрерывного штурма, с успехом использовали совершенные для своего времени осадные орудия и технику, заимствованные у покорённых ими народов Китая, Средней Азии и Кавказа.

Монголы хорошо вели разведку перед началом боевых действий. У них были информаторы даже среди русских. Кроме того, монгольские военачальники лично в битвах не участвовали, а руководили боем из своей ставки, находившейся, как правило, на высоком месте. Русские же князья вплоть до Василия II Тёмного (1425-1462) сами непосредственно участвовали в сражениях. Поэтому очень часто, в случае даже геройской гибели князя, его воины лишённые профессионального руководства, оказывались в очень трудном положении.

Важно отметить, что нападение Батыя в 1237 году на Русь оказалось полной неожиданностью для русских. Монгольские орды предприняли его зимой, напав на Рязанское княжество. Рязанцы же привыкли лишь к летним и осенним набегам врагов, в основном половцев. Поэтому зимнего удара никто не ждал. Что преследовали степняки своим зимним нападением? Дело в том, что реки, которые являлись естественной преградой для вражеской конницы в летний период, зимой были покрыты льдом и теряли свои защитные функции.

Кроме того, на Руси на зиму были заготовлены запасы продуктов и корм для скота. Тем самым завоеватели уже до нападения были обеспечены фуражом для своей конницы.

Таковы, по мнению большинства историков, были основные и тактические причины монгольских побед.

2 . Установление ордынского ига, его последс твия и влияние на судьбу России

После Батыева нашествия над Русью устанавливается так называемое монголо-татарское иго-комплекс экономических и политических методов, обеспечивавших господство Золотой Орды над той частью территории Руси, которая оказалась под её контролем. Появляется и новый термин " Золотая Орда", которым обозначается государство, образованное в 1242-1243 гг. Монголами, вернувшимися из западных походов в Нижнее Поволжье, со столицей Сарай (Сарай-берке), первым ханом которого был всё тот же Батый.

Основными среди этих методов были взимание различных даней и повинностей - "поплужное", торговая пошлина "тамга", корм монгольским послам - "почестье" и др. Самым тяжёлым из них был ордынский "выход"- дань серебром, которая начала взиматься ещё в 40-е гг. ХIII века, а с 1257 года по приказу хана Берке, монголы произвели перепись (I перепись в истории страны) населения Северо-Восточной Руси ("запись в число"), установив фиксированные размеры взиманий. От уплаты "выхода" было освобождено только духовенство (до принятия Ордой ислама в начале ХIV века монголы-язычники, как и все язычники отличались веротерпимостью).

Для контроля за сбором дани на Русь направлялись представители хана-баскаки. Дань собирали откупщики - "бесермены" (среднеазиатские купцы). К концу ХIII-началу ХIV века институт баскачества в связи с активным противодействием населения был отменён. Сбором ордынской дани с этого времени стали заниматься сами русские князья. В случае неповиновения следовали карательные походы. По мере упрочения господства Золотой Орды карательные экспедиции сменяются репрессиями против отдельных князей.

Попавшие в зависимость от Орды русские княжества утратили свой суверенитет. Получение ими княжеского стола зависело от воли хана, который выдавал им ярлыки (грамоты на княжение). Мерой, закрепившей господство Золотой Орды над Русью, стала выдача ярлыков на великое княжение владимирское.

Получивший такой ярлык прибавлял Владимирское княжество к своим владениям и становился самым сильным среди русских князей, чтобы поддерживать порядок, прекращать усобицы и обеспечивать бесперебойное поступление дани. Ордынские ханы не допускали сколько-нибудь значительного усиления кого-либо из князей и долгого пребывания на великокняжеском престоле. Кроме того, отобрав ярлык у очередного великого князя, они отдавали его князю-сопернику, что вызывало княжеские распри и борьбу за получение владимирского княжения при ханском дворе.

Продуманная система мер обеспечила Золотой Орде прочный контроль над русскими землями.

Политические и культурн ые последствия монгольского ига . Последствия монгольского ига для русской культуры и истории были очень тяжёлыми. Особый ущерб монголами был нанесён городам, которые в это время в Европе богатели и освобождались от власти феодалов.

В русских же городах, как отмечалось ранее, на век прекратилось каменное строительство, сократилась численность городского населения, и в особенности количество квалифицированных ремесленников. Исчез ряд ремесленных специальностей, особенно в ювелирном деле: производство перегородчатой эмали, стеклянных бус, зерни, черни, скани. Был уничтожен оплот городской демократии-веча, были нарушены торговые связи с Западной Европой, русская торговля повернулась лицом на восток.

Замедлилось развитие сельского хозяйства. Неуверенность в завтрашнем дне и возросший спрос на меха способствовали повышению роли охоты в ущерб земледелию. Произошла консервация холопства, исчезавшего в Европе. Рабы-холопы оставались главной силой в собственных хозяйствах князей и бояр вплоть до начала ХVI века. Застойным было состояние земледелия и форм собственности. В Западной Европе всё большую роль играет частная собственность. Её защищает законодательство и гарантирует власть. На Руси сохраняется и делается традиционной государственная власть-собственность, ограничивающая сферу развития частной собственности. Термин "государственная власть-собственность" означает, что земля не является, как правило, объектом свободной купли-продажи, не находится в чьей-то полной частной собственности, владение землёй неразрывно связано с осуществлением государственных функций (военной, административной, законодательной, судебной), а государственная власть не может быть чьим-то частным делом.

Промежуточное положение Древней Руси между Западом и Востоком постепенно сменяется ориентацией на Восток. При посредстве монголов русские усваивают ценности политической культуры Китая и арабского мира. Если правящая элита Запада в Х-ХIII вв. в результате крестовых походов знакомилась с культурой Востока как победители, то Русь, имея печальный опыт поражения, испытывала сильное влияние Востока в условиях деморализации и кризиса традиционных ценностей.

В Золотой Орде русские князья усваивали новые, неизвестные на Руси формы политического общения ("бить челом", т.е. лбом). Понятие абсолютной, деспотической власти, с которым русские были знакомы лишь теоретически, на примере Византии, вошло в политическую культуру Руси на примере власти ордынского хана. Ослабление городов создавало возможность для князей самим претендовать на такую же власть и подобное выражение чувств подданных.

Под влиянием специфически азиатских правовых норм и способов наказания у русских размывалось традиционное, ещё родоплеменное представление о карающей власти общества ("поток и разграбление", "кровная месть") и ограниченности княжеского права наказывать людей (предпочтение "виры", штрафы). Карающей силой стало не общество, а государство в виде палача. Именно в это время Русь узнала "китайские казни" - кнут ("торговую казнь"), отрезание частей лица (носа, ушей), пытки на дознании и следствии. Это было совершенно новое отношение к человеку по сравнению с Х веком, временем Владимира Святославовича.

В условиях ига исчезло представление о необходимости баланса прав и обязанностей. Обязанности пот отношению к монголам исполнялись независимо от того, давало ли это какие-нибудь права. Это коренным образом расходилось с сословной моралью Запада, усвоенной Киевской Русью, где обязанности были следствием определённых прав, предоставленных человеку. В России ценность власти стала выше, чем ценность права (до сих пор мы это наблюдаем!). Власть подчиняла себе понятия права, собственности, чести, достоинства.

В это же время происходит ограничение прав женщин, характерное для восточного патриархального общества. Если на Западе процветал средневековый культ женщины, рыцарский обычай поклоняться некоей Прекрасной Даме, то на Руси девушек запирали в высокие терема, оберегали от общения с мужчинами, замужние женщины должны были определённым образом одеваться (обязательно носить платок), были ограничены в имущественных правах, в быту.

Зависимость от монголов, широкие торговые и политические связи с Золотой Ордой и другими восточными дворами приводили к бракам русских князей с " татарскими царевнами", стремлению подражать обычаям ханского двора. Всё это порождало заимствование восточных обычаев, распространявшихся от верхов общества до низов.

Постепенно русские земли не только в политическом, но до определённой степени и в культурном отношении становились частью Великой Степи. По крайней мере у европейцев, вновь познакомившихся с бытом Руси в ХV-ХVII веках, было много оснований именовать эту землю "Татарией". Из-за разницы в темпе и направлении общественного развития в жизни Руси и Западной Европы, имевших в Х-ХII веках сходные формы, к ХIV-ХV векам возникли качественные различия.

Выбор Востока в качестве объекта взаимодействия для Руси оказался довольно устойчивым. Он проявился не только в приспособлении к восточным формам государства, общества, культуры в ХIII-ХV веках, но и в направлении экспансии централизованного государства русского в ХVI-ХVII веках. Даже в ХVIII веке, когда, главным стало взаимодействие России и Запада, Европы, европейцы отмечали склонность России давать восточные "ответы" на "вопросы" Запада, что сказалось в усилении самодержавия и крепостничества как основ европеизации страны 3 1 .

3 . Дискуссия о степени влияния монгольского (ордынского) ига на развитие, судьбу России

В науке споры - обычное дело. Собственно без них и не было бы науки. В исторической науке споры зачастую бывают бесконечными. Таковой является и дискуссия о степени влияния монгольского (ордынского) ига на развитие России на протяжении более двух столетий. Одно время в ХIХ веке было принято даже не замечать этого воздействия.

Наоборот, в исторической науке, а также публицистике последних десятилетий считается, что иго стало поворотным пунктом во всех сферах общественной жизни, более всего в политической, поскольку было остановлено движение к единому государству по образцу западноевропейских стран, а также в общественном сознании, сформировавшим, вследствие ига, душу русского человека, как душу раба.

Сторонники традиционной точки зрения, а это историки дореволюционной России, историки советского периода и многие современные историки, писатели и публицисты, т.е. фактическое значительное большинство крайне негативно оценивают воздействие ига на самые различные стороны жизни Руси. Происходило массовое перемещение населения, а с ним и земледельческой культуры на запад и северо-запад, на менее удобные территории с менее благоприятным климатом. Резко снизилась политическая и социальная роль городов. Усилилась власть князей над населением. Произошла и определённая переориентация политики русских князей на восток. Сегодня не модно, а зачастую считается неуместным цитировать классиков марксизма, но, на мой взгляд, иногда стоит. По словам Карла Маркса " монгольское иго не только подавляло, но оскорбляло и иссушало саму душу народа, ставшего его жертвой".

Но есть и другая, прямо противоположная точка зрения на рассматриваемую проблему. Она рассматривает вторжение монголов не как завоевание, а как "великий кавалерийский рейд" (разрушались только те города, которые, стояли на пути войска; гарнизонов монголы не оставляли; постоянной власти не установили; с окончанием похода Батый ушёл на Волгу).

В конце ХIХ - начале ХХ века в России появилась новая культурно-историософская (историософия - философия истории) и геополитическая теория - евразийство. Среди многих других положений, совершенно новой, чрезвычайно непривычной, а зачастую шокирующей была трактовка теоретиками евразийства (Г.В. Вернадским, П.Н. Савицким, Н.С. Трубецким) древнерусской истории и так называемого " татарского" периода отечественной истории. Чтобы понять суть их высказываний, нужно вникнуть в суть идеи евразийства.

"Евразийская идея" базируется на принципе единства "почвы" (территории) и утверждает самобытность и самодостаточность славяно-тюркской цивилизации, сложившейся в рамках сначала Золотой орды, затем Российской империи, впоследствии СССР. И сегодня, нынешнее руководство России, испытывая огромные трудности в управлении страной, в которой рядом православные и мусульмане, причём имеющие свои государственные образования (Татарстан, Башкортостан, Ингушетия, наконец, Чечня (Ичкерия)) объективно заинтересовано в распространении идеи евразийства.

По мнению теоретиков евразийства, вопреки традиции отечественной исторической науки видеть в монгольском иге только лишь "угнетение русского народа баскаками поганых", евразийцы усматривали в данном факте российской истории в значительной мере положительный итог.

"Без "татарщины" не было бы России" - писал П.Н. Савицкий в работе "Степь и оседлость". В ХI-первой половине ХIII веков культурное и политическое измельчание Киевской Руси ни к чему иному, как к чужеземному игу привести не могло. Велико счастье России, что она досталась татарам. Татары не изменили духовного существа России, но в отличном для них в эту эпоху качестве создателей государств, милитарно-организующейся силы они, несомненно, повлияли на Русь".

Другой евразиец С.Г. Пушкарёв писал: "татары не только не обнаруживали систематических устремлений к уничтожению русской веры и народности, но наоборот, проявляя полную веротерпимость, ханы монгольские выдавали ярлыки русским митрополитам на охрану прав и преимуществ русской церкви".

Развивая эту свою мысль, С.Г. Пушкарёв противопоставлял "татарской нейтральной среде" романо-германский "Дранг нах Остен", в результате которого "прибалтийские и полабские славяне исчезли с лица земли".

Данное преимущество Востока над Западом оценили многие русские государственные деятели того времени. В качестве яркого примера "древнерусского евразийца" Г.В. Вернадский приводил Александра Невского (причисленного, кстати, Русской Православной церковью к лику святых). В противоположность связавшему себя с Западом Даниилу Галицкому Александр Невский, " с гораздо меньшими историческими данными добился гораздо более прочных политических результатов. Князь Александр Ярославович выделил в монголах дружественную в культурном отношении силу, которая могла помочь ему сохранить и утвердить русскую самобытность от латинского Запада" - так оценивал Г.В. Вернадский "восточническую" ориентацию Александра Невского и его ставку на Орду.

Мысль Г.В. Вернадского углубил другой евразийский историк-Борис Ширяев. В одной из своих статей он приходит к выводу, "что монгольское иго вызвало русский народ из провинциализма исторического бытия мелких разрозненных племенных и городских княжеств так называемого удельного периода на широкую дорогу государственности". "В этой промежуточной эпохе и кроется генезис русской государственности", - констатировал он.

Известный эмигрантский историк и этнограф калмыцкого происхождения Э.Д. Хара-Даван полагал, что именно в эти годы были заложены основы российской политической культуры, что монголы дали покорённым русским землям "основные элементы будущей московской государственности: самодержавие (ханат), централизм, крепостничество". Кроме того "влиянием монгольского владычества русские княжества и племена были слиты воедино, образовав сначала Московское царство, а впоследствии Российскую империю".

Традиционная для России персонификация верховной власти также уходит в эту эпоху. последствие ордынское татарское иго

Монгольское владычество сделало московского государя абсолютным самодержцем, а его подданных-крепостными. И если Чингисхан и его преемники управляли именем Вечного Синего Неба, то русский царь самодержец управлял подвластными ему как Помазанник Божий. В результате монгольское завоевание способствовало превращению России городской и вечевой в Россию сельскую и княжескую/от автора: с современных позиций всё это выглядит печально, но…\

Таким образом, по мнению евразийцев "монголы дали России свойство организовываться военно, создавать государственно-принудительный центр, достигать устойчивости…становиться могущественной "ордой".

По мнению евразийцев, русское религиозное сознание получило значительную "подпитку" с Востока. Так, Э.Д. Хара-Даван писал, что "русское богоискательство"; "сектантство", паломничество к святым местам с готовностью на жертвы и муки ради духовного горения могла быть только с Востока, потому что на Западе религия не влияет на жизнь и не трогает сердца и души своих последователей, ибо они всецело и без остатка поглощены только своей материальной культурой".

Но не только в укреплении духа виделась евразийцам заслуга монголов. На их взгляд с Востока Русь заимствовала также черты воинской доблести монгольских завоевателей: "храбрость, выносливость в преодолении препятствий на войне, любовь к дисциплине". Всё это "дало русским возможность создать Великую Российскую империю после монгольской школы".

Дальнейшее развитие отечественной истории виделось евразийцам следующим образом.

Постепенное разложение, а затем и падение Золотой Орды приводят к тому, что её традиции подхватывают окрепшие русские земли, и империя Чингисхана возрождается в новом обличье Московского царства. После относительно лёгкого покорения Казани, Астрахани и Сибири империя практически восстанавливается в прежних границах.

Одновременно с этим происходит мирное проникновение русского элемента в восточную среду и восточного-в русскую, цементируя, таким образом, интеграционные процессы. Как отмечал Б. Ширяев: "Русское государство, не поступаясь своим основным принципом-православной бытовой религиозностью, начинает применять к покорённым татарскими ханствами испытанный им на себе чингисхановский метод веротерпимости. Этот приём связал оба народа".

Таким образом, период ХVI-ХVII вв. рассматривается евразийцами как эпоха лучшего выражения евразийской государственности.

Евразийская теория взаимоотношений русских и монголов (тюрков) вызвала бурную полемику в среде русских эмигрантских историков. Большинство из них, воспитанных на классических трудах русской исторической школы, не принимали данной трактовки и, прежде всего концепции монгольского влияния на русскую историю. Да и среди евразийцев единства не было. Так, например, видный евразиец Я.Д. Садовский в своём письме П.Н. Савицкому резко критиковал книгу "Наследие Чингисхана в русской империи", вышедшую в 1925 году за "восхваление гнуснейшего и подлейшего рабства у татар". Подобной позиции придерживался и другой видный евразийский теоретик-М. Шахматов.

"Что уж говорить о противниках евразийства вообще". Так П.Н. Милюков противопоставлял аргументации евразийцев свои тезисы об "отсутствии евразийской культуры, общей русским с монголами" и "отсутствии какого-нибудь значительного родства восточного степного быта с оседлым русским". "Апофеоз татарщины" усматривал в евразийской теории видный либеральный историк А.А. Кизеветтер. "Дмитрий Донской и Сергий Радонежский с точки зрения правоверного евразийца должны быть признаны изменниками национальному призванию России", - иронизировал он.

Так или иначе, но несмотря на определённый радикализм и субъективизм, евразийство ценно тем, что в нём дана новая, по сути трактовка взаимоотношений России как с Западом, так и с Востоком. А это, в свою очередь, обогатило теоретическую базу исторической науки.

Идеи евразийцев во II половине ХХ века развил известный учёный Лев Николаевич Гумилёв и другие его последователи. Вот как Л.Н. Гумилёв писал по этому вопросу:

"…Причём целью этого набега было не завоевание Руси, а война с половцами. Так как половцы крепко удерживали линию между Доном и Волгой, то монголы применили известный тактический приём дальнего обхода: совершили "кавалерийский рейд" через Рязанское, Владимирское княжества. А впоследствии великий князь Владимирский (1252-1263) Александр Невский заключил обоюдовыгодный союз с Батыем: Александр нашёл союзника для противостояния немецкой агрессии, а Батый - чтобы выйти победителем в борьбе с великим ханом Гуюком (Александр Невский предоставил в распоряжение Батыя войско, состоящее из русских и аланов).

Союз существовал до тех пор, пока был выгоден и необходим обеим сторонам (Л.Н. Гумилёв). Об этом же пишет и А. Головатенко: "…Русские князья нередко и сами обращались в Орду за помощью и даже не видели ничего зазорного в том, чтобы использовать монголо-татарские отряды в борьбе с конкурентами. Так…Александр Невский при поддержке ордынской конницы изгнал своего брата Андрея из Владимиро-Суздальского княжества (1252). Через восемь лет Александр вновь воспользовался помощью татар, оказав им ответную услугу. Авторитетный князь способствовал проведению переписи в Новгороде (подобные переписи во всех ордынских владениях служили основанием для обложения податями); ордынцы же помогли Александру Невскому сделать сына (Дмитрия Александровича) новгородским князем.

Сотрудничество с монголами казалось князьям Северо-Восточной Руси столь же естественным средством достижения или упрочнения власти, как союзные отношения с половцами-южно-русским князьям ХII века". Думается, стоит прислушаться в этой дискуссии к спокойному и взвешенному мнению известного советского историка Н.Я. Эйдельмана:

"Невозможно, конечно согласиться с парадоксальным мнением Л.Н. Гумилёва (и других евразийцев!), будто монгольское иго было лучшим уделом для Руси, ибо, во-первых, спасло её от ига немецкого, а во-вторых, не могло столь болезненно затронуть самобытность народа, как это произошло бы при более культурных немецких захватчиках. Не верю, будто такой эрудит, как Гумилёв, не знает фактов, которыми его легко оспорить; увлечённый своей теорией, он впадает в крайность и не замечает, к примеру, что силы "псов-рыцарей" были несравнимо слабее монгольских; Александр Невский остановил их войском одного княжества. Отнюдь не восхваляя какое-либо чужеземное владычество вообще, напомню, что монгольское иго было ужасным; что, прежде всего и более всего оно ударило по древнерусским городам, великолепным очагам ремесла, культуры…

А ведь именно города были носителями торгового начала, товарности, будущей буржуазности, - пример Европы налицо!

Ни к чему, полагаем, отыскивать положительные стороны такого ига, прежде всего, потому, что результат прихода Батыя прост и страшен; население, уменьшившееся в несколько раз; разорение, угнетение, унижение; упадок, как княжеской власти, так и ростков свободы.

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Образование монголо-татарского государства в результате войн и походов Чингисхана в Китай, Среднюю Азию и на Кавказ. Княжеские разборки и межусобицы на Руси в период ордынского господства. Отношения Галицко-Волынского и Владимиро-Суздальского княжеств.

реферат , добавлен 07.08.2011

Нашествие Батыя и последующие 240 лет ордынского ига на Руси. Государственное устройство, внешние и внутригосударственные торговые отношения Золотой Орды. Борьба русского народа за освобождение. Политические, экономические и культурные последствия ига.

реферат , добавлен 10.06.2012

Особенности древнерусской культуры накануне татаро-монгольского нашествия. Взаимодействие славянской и тюркской культур. Иконопись и храмовая архитектура. Влияние монголо-татарского нашествия и установления ордынского владычества на историю России.

реферат , добавлен 04.10.2016

Причины и последствия удельной раздробленности Руси на рубеже XI-XII вв. Установление, борьба за великое княжение, освобождение от монголо-татарского ига, его черты и последствия. Вторая половина XV - начало XVI века: образование единого государства.

контрольная работа , добавлен 08.11.2010

Исследование особенностей взаимоотношений Руси и Золотой Орды в XIII-XV веках. Утверждение монголо-татарского ига на русских землях. Последствия для внутренней жизни страны. Галицко-Волынская земля после Батыева погрома. Дальнейший внутренний распад Руси.

контрольная работа , добавлен 09.05.2016

Последствия политического дробления Руси, ее положение накануне монголо-татарского нашествия. Установление отношений Русь - Орда, формат этих отношений. Оценка позитивного и негативного влияния монголо-татарского ига на русскую государственность и право.

курсовая работа , добавлен 17.12.2014

Устрой государства в период гнета русских земель монголо-татарским игом. Политика Золотой Орды. Роль Калита в становлении российского государства. Превращение князей в слуг для объединения земель. Политические и национальные задачи московского княжества.

эссе , добавлен 18.11.2014

Причины поражения России от восточных завоевателей. Роль и значение монголо-татарского ига, его отражение в различных точках зрениях ученых, писателей, историков, критиков. Позитивные и негативные последствия для страны монголо-татарского владычества.

реферат , добавлен 10.12.2009

Особенности государственного строя Золотой Орды. Влияние Золотой Орды на развитие феодальных отношений и русской государственности. Характеристика изменений в системе вотчинного управления на Руси во второй половине XIII – первой половине XV вв.

реферат , добавлен 31.03.2016

Киевская Русь в начале ХІІ века, отрицательные и положительные стороны раздробленности. Образование Монгольского государства, объединившего многочисленные племена кочевников-скотоводов и охотников. Установление ордынского ига, его влияние на Русь.

Основные даты и события: 1237-1240 п. - походы Батыя на

Русь; 1380 г. - Куликовская битва; 1480 г. - стояние на реке Угре, ликвидация ордынского господства на Руси.

Основные термины и понятия: иго; ярлык; баскак.

Исторические деятели: Батый; Иван Калита; Дмитрий Донской; Мамай; Тохтамыш; Иван IП.

Работа с картой: показать территории русских земель, оказавшиеся в составе Золотой Орды или платившие ей дань.

План ответа: 1). основные точки зрения на характер взаимоотношений Руси и Орды в XIlI-XV вв.; 2) особенности хозяйственного развития русских земель под властью монголо-татар; 3) изменения в организации власти на Руси; 4) Русская Православная иерковь в условиях ордынского владычества; 5) последствия господства Золотой Орды на русских землях.

Материал к ответу: Проблемы ордынского владычества вызывали и продолжают вызывать в отечественной исторической литературе разные оценки и точки зрения.

Еще Н. М. Карамзин отмечал, что монголо-татарское господство на Руси имело одно важное положительное последст-

вие - оно ускорило объединение.русских княжеств и возрождение единого Российского государства. Это дало основание некоторым историкам более позднего времени говорить о положительном влиянии монголов.

Другая точка зрения состоит в том, что монголо-татарское господство имело исключительно тяжелые последствия для Руси, так как отбросило ее развитие на 250 лет назад. Такой подход позволяет объяснять все последующие проблемы в истории России именно длительным владычеством Орды.

Третья точка зрения представлена в трудах некоторых современных историков, которые считают, что монголо-татарского ига вообще не было. Взаимодействие русских княжеств с Золотой Ордой больше напоминало союзнические отношения: Русь платила дань (причем ее размер был не столь велик), а Орда взамен обеспечивала безопасность границ ослабленных и разрозненных русских княжеств.

Думается, каждая из этих точек зрения охватывает лишь часть проблемы. Следует различать понятия «нашествие» И «иго»:

В первом случае речь идет о Батыевом нашествии, разорившем Русь, и о тех мерах, которые время от времени предпринимали монгольские ханы в отношении непокорных князей; во втором - о самой системе взаимоотношений между русскими и ордынскими властями и территориями.

Русские земли рассматривались в Орде как обладавшая известной долей самостоятельности часть ее собственной территории. Княжества были обязаны платить довольно значительную дань Орде (ее платили даже те земли, которые не были захвачены ордынцами); при подготовке к новым походам ханы требовали от русских князей не только денег, но и солдат; наконец, «Ж!fВОЙ товар» из русских земель высоко ценился на невольничьих рынках Орды.

Русь оказалась лишена прежней независимости. Князья МОI"ли править, лишь получив ярлык на княжение. Монгольские ханы поощряли многочисленные конфликты и усобицы между князьями. Поэтому, стРемясь получить ярлыки, князья были готовы идти на любые шаги, что постепенно меняло сам характер княжеской власти в русских землях.

Вместе с тем ханы не покушались на позиции Русской Православной Церкви - они, в отличие от немецких рыцарей в Прибалтике, не мешали подвластному им населению верить в собственного Бога. Это, несмотря на тяжелейшие условия иноземного господства, позволило сохранить, национальные обычаи, традиции, менталитет.

Хозяйство русских княжеств после периода полного разорения восстанавливалось довольно быстро, а с начала XIV в. начало стремительно развиваться. С этого же времени в городах ВОЗРОЖдается каменное строительство, началось восстановление разрушенных во время нашествия храмов и крепостей. Установленная и фиксированная по размеру дань вскоре уже не считалась тяжким бременем. А со времен Ивана Калиты значительная часть собранных средств направлялась на внутренние НУЖды самих русских земель.

Изучение в отечественной историографии проблемы русскомонгольских отношений XIII-XV вв. неоднократно становилось предметом рассмотрения многих ученых, в основном советского периода, когда накопилось достаточное количество мнений и точек зрения как на отдельные периоды и проблемы, так и по обобщающим выводам концептуального плана. Различные по целям и задачам историографические обзоры содержатся в работах Б.Д. Грекова и А.Ю. Якубовского, А.Н. Насонова, М.Г. Сафаргалиева, Л.В. Черепнина, В.В. Каргалова, Н.С. Борисова, Г.А. Федорова-Давыдова, И.Б. Грекова, Д.Ю. Арапова, А.А. Арслановой, П.П. Толочко, А.А. Горского, В.А. Чукаевой. Отличительной чертой этих историографических экскурсов является то, что они в большинстве своем посвящены историографии XIX - начала XX в., и очень скупо отзываются о более поздних работах. Кроме того, в этом историографическом ряду отсутствуют сочинения последнего времени. Таким образом, одну из своих задач автор видит в дополнении историографии «монгольского вопроса» анализом новейшей литературы.

Вместе с тем мы не преследуем цели перечислить все работы прошлых и нынешних лет, в которых упоминаются те или иные коллизии русско-монгольских отношений и/или дается оценка им. Историографические разночтения по тем или иным конкретным вопросам по необходимости будут излагаться в соответствующих главах. Главной своей задачей мы считаем следующую: проследить важнейшие направления отечественной исторической мысли по этой - одной из существеннейших и определяющих проблем русской истории, что, в свою очередь, позволяет (вместе с источниковедческими наблюдениями и анализом) выработать основу для авторского исследования темы «Русь и монголы».

1

В русской историографии присутствует ряд довольно сильно политизированных сюжетов. Так, в области начальной русской истории - это «норманская проблема». Сюда же относится вопрос о монголо-татарском нашествии и иге. Подавляющее большинство отечественных историков рассматривали и рассматривают их преимущественно с точки зрения политического содержания, например, подчинения монголам института княжеской власти, а также «падения» по этой же причине других древнерусских властных структур. Такой односторонний подход влечет за собой определенную модернизацию взаимоотношений между этногосударственными структурами средневековья, интерполяцию на них межгосударственных отношений нового и новейшего времени и в конечном итоге, как нам представляется, определенное несоответствие в понимании ситуации в целом.

Истоки такого рода восприятия можно видеть уже в сообщениях летописцев, к тому же добавивших сильную эмоциональную окраску. Последнее, безусловно, понятно, ибо первоначальные записи делались либо очевидцами, пережившими трагедию нашествия, либо с их слов.

Собственно в отечественной историографии вычленение проблемы «татары и Русь» восходит к концу XVIII - началу XIX в. Ее понимание и трактовку необходимо связывать с «процессом самоутверждения русского менталитета», «выражением интенсивного роста национального самосознания» и «небывало высокого патриотического подъема». Эти социально-психологические основы формирования русской национальной культуры нового времени непосредственно повлияли и на становление русской национальной историографии, ее начального «романтического» периода. Отсюда в высшей степени эмоционально-драматическое, даже трагическое восприятие событий древней русской истории, тем более таких, как монголо-татарское нашествие и иго.

Обаянию русских летописей, трагически ярко рисующих Батыево нашествие и его последствия, поддался Н.М. Карамзин. Его восприятие событий далеких времен не менее эмоционально, нежели современников или очевидцев самих событий. Россия - «обширный труп после нашествия Батыева», - так он определяет непосредственные результаты походов монголов. А вот состояние страны и народа при иге: оно, «изнурив Государство, поглотив гражданское благосостояние оного, унизило самое человечество в наших предках, и на несколько сот веков оставило глубокие, неизгладимые следы, орошенные кровью и слезами многих поколений». Печать сентиментальности присутствует даже тогда, когда Н.М. Карамзин обращается к социологическим обобщениям и выводам. «Сень варварства, - пишет он, - омрачив горизонт России, сокрыла от нас Европу...», «Россия терзаемая Моголами, напрягала силы свои единственно для того, чтобы не исчезнуть: нам было не до просвещения!» Ордынское иго как причина отставания Руси от «государств Европейских» - таков первый основной вывод Н.М. Карамзина. Второй вывод историографа относится к внутреннему развитию Руси в «монгольские века». Он не соответствует сказанному прежде, не вытекает из него и, более того, противоречит, ибо, оказывается, монголы принесли на Русь не только «кровь и слезы», но и благо: благодаря им были ликвидированы междоусобия и «восстановлено самодержавие», сама Москва была «обязана своим величием ханам». «Карамзин первым из историков выделил влияние монгольского нашествия на развитие Руси в большую самостоятельную проблему отечественной науки».

Взгляды Н.М. Карамзина получили широкое распространение среди современников, о чем будет говориться ниже. Пока же нас интересуют их идейные истоки. На один мы уже указали: это приподнятая социально-психологическая и идейная атмосфера в России начала XIX в. Но был и другой.

При анализе литературы, использованной Н.М. Карамзиным в III и IV томах «Истории государства Российского», бросается в глаза достаточно частое упоминание труда французского историка-ориенталиста XVIII в. Ж. Де Гиня «Всеобщая история гуннов, тюрков, монголов и других западных татар в древности и от Иисуса Христа до настоящего времени», вышедшего в 4-х томах в 1756-1758 гг. (том 5 появился в 1824 г.). Монголов и их место в мировой истории Ж.Де Гинь определяет следующим образом: «Народ, который вызвал большой переворот и который образовал затем империю, самую обширную из всех, какие мы знаем, не был вовсе ни цивилизованным народом, ни стремившимся распространить мудрость своих законов. Это был варварский народ, который отправился в самые отдаленные страны только затем, чтобы захватить все богатства, обратить народы в рабство, вернуть их к варварскому состоянию и сделать свое имя устрашающим».

Сочинение Ж. Де Гиня было наиболее значительным и популярным исследованием по монгольской истории в Европе в XVIII в. Как видим, Н.М. Карамзин, не чуждый европейскому просвещению, вполне принял новейшие западноевропейские научные разработки по древней истории Востока.

Но Европа на изучение русской истории повлияла не только извне, но и изнутри. Мы имеем в виду деятельность в первые десятилетия XIX в. Российской Академии наук. «Историческая наука в первой четверти XIX в. находилась в Академии в явном упадке». Немецкие по происхождению ученые, входившие в состав кафедры истории, занимались в основном вспомогательными историческими дисциплинами (нумизматикой, генеалогией, хронологией), причем их работы по русской истории издавались на немецком языке. Избранный в 1817 г. академиком Х.Д. Френ тоже был нумизматом, специалистом по восточным (джучидским) монетам. Но он уловил, так сказать, веяние времени. Дело в том, что «именно в первые десятилетия XIX в. во Франции, Англии, Германии возникают первые востоковедные научные общества, начинают издаваться специальные востоковедные журналы и т. п.». Х.Д. Френ смог шире своих предшественников посмотреть на проблемы, стоящие перед русской исторической наукой. Он становится основателем русской школы востоковедения, а его предыдущие занятия монгольской проблематикой определили первоочередные приоритеты русской ориенталистики. «X. Френ был в курсе всей востоковедческой литературы своего времени и как крупнейший историк Золотой Орды имел твердые взгляды на роль монгольского завоевания в истории России», - отмечал А.Ю. Якубовский. В 1826 г. Академия наук объявила конкурс на тему «Какие последствия произвело господство Монголов в России и именно какое оно имело влияние на политические связи государства, на образ правления и на внутреннее управление оного, равно как и на просвещение и образование народа?». За постановкой задачи следовали и рекомендации. «Для надлежащего на сей вопрос ответа, требуется, чтобы оному предшествовало полное описание внешних отношений и внутреннего положения России до первого вторжения в оную Монголов и чтобы впоследствии показано было, какие именно перемены произведены господством Монголов в состоянии народа, причем желательно бы было, чтобы кроме рассеянных показаний, содержащихся в русских летописях, помещено было сличение всего того, что может быть почерпнуто из восточных и западных источников относительно тогдашнего состояния Монголов и обращения их с покоренными народами».

Перед исследователями, безусловно, открывалась грандиозная перспектива. Собственно сама формулировка задачи и пояснений к ней практически без изменений сохраняет актуальность и поныне. Их научная грамотность бесспорна. Но уже в этом первоначальном задании имелась некая заданность: заранее детерминируется установка на «господство» монголов на Руси, хотя именно доказательство или опровержение этого и должно было стать основной задачей стимулируемых исследований.

Данная тенденция более явно проявилась далее. Конкурс 1826 г., как известно, не привел к желаемому результату и был возобновлен по предложению Х.Д. Френа в 1832 г. Академией наук вновь была представлена написанная Х.Д. Френом «Программа задачи», более обширная, чем в первом случае. Более пространным было и вступление. «Владычество Монгольской династии, известной у нас под именем Золотой Орды, у Магометан под названием Улуса Джучи, или Чингизова Ханства Дешткипчакского, а у самих Монголов под наименованием Тогмака, бывшей некогда в течение почти двух с половиною веков ужасом и бичом России, державшей ее в узах безусловного порабощения и располагавшей своенравно венцом и жизнию Князей ее, владычество сие долженствовало иметь более или менее влияния на судьбу, устройство, постановления, образование, нравы и язык нашего отечества. История сей династии образует необходимое звено Российской истории, и само собою ясно, что ближайшее познание первой, не только служит к точнейшему уразумению последней, в сем достопамятном и злополучном периоде, но и много способствует к пояснению наших понятий о влиянии, которое Монгольское владычество имело на постановления и народный быт России».

Сравнивая «задачи» 1826 и 1832 г. можно отметить некоторое смещение акцентов. Во-первых, существенно большее место теперь уделяется необходимости изучения собственно истории Золотой Орды; во-вторых, только намеченная прежде направленность на «владычество» монголов на Руси теперь развивается в целую концепцию. Говорится (в духе «норманской проблемы») о «монгольской династии», образующей «необходимое звено Российской истории». «Ужас и бич» России - монгольские ханы - держали ее «в узах безусловного порабощения», а «венцом и жизнию» князей распоряжались «своенравно». Кроме этого, обращает внимание и переход, так сказать, на карамзинский стиль изложения (чего стоят те же «ужас и бич» и проч.).

Так была заложена основа будущих - не только XIX, но и XX в. - исследований по русско-ордынской проблематике. Взгляды Н.М. Карамзина, изложенные им в IV и V томах «Истории Государства Российского», и академические конкурсы 1826 и 1832 г. дали сильнейший толчок в изучении темы «Русь и монголы». Уже в 20-40-х годах появляется много работ, прямо или косвенно развивающих те или иные суждения ученых авторитетов. В 1822 г. выходит первая книга на данную тему. Доводя до абсурда мысль Н.М. Карамзина о замедлении хода исторического развития Руси вследствие монгольского ига, автор пишет, что влияние монголов сказалось на всех уровнях общественной жизни и способствовало превращению русских в «народ азиатский». Эта же тема становится актуальной и на страницах периодической печати (причем наиболее популярных журналов), утверждаясь, следовательно, в качестве общественно значимой.

Однако в ряде работ того же времени просматривается и иная направленность, нежели у Н.М. Карамзина и Х.Д. Френа. Так, отрицая какую-либо пользу от «татарского владычества», М. Гастев далее пишет: «Самое самодержавие, многими признаваемое за плод их владычества, не есть плод их владычества, если еще в XV столетии князья разделяли свои владения. Скорее можно назвать оное плодом удельной системы, а вероятнее всего - плодом продолжительности гражданского бытия». Таким образом, М. Гастев одним из первых подверг сомнению карамзинскую «концепцию замедления» естественного хода общественного развития Руси, обусловленного вмешательством монголов. Возражения и свое видение монгольского периода на Руси можно увидеть и в работах Н.А. Полевого и Н.Г. Устрялова.

Подобного характера соображения были положены С.М. Соловьевым в основу его понимания времени русского средневековья. Трудно сказать насколько на него влияла историографическая ситуация. Очевидно, что он исходил прежде всего из собственной концепции исторического развития России. «Так как для нас предметом первой важности были смена старого порядка вещей новым, переход родовых княжеских отношений в государственные, отчего зависело единство, могущество Руси и перемена внутреннего порядка, и так как начало нового порядка вещей на севере мы замечаем прежде татар, то монгольские отношения должны быть важны для нас в той мере, в какой содействовали или препятствовали утверждению этого нового порядка вещей. Мы замечаем, - продолжал он, - что влияние татар не было здесь главным и решительным. Татары остались жить вдалеке, заботились только о сборе дани, нисколько не вмешиваясь во внутренние отношения, оставляя все как было, следовательно, оставляя в полной свободе действовать те новые отношения, какие начались на севере прежде них». Еще более четко его позиция как ученого по «монгольскому вопросу» была сформулирована в следующих словах: «...историк не имеет права со второй половины XIII века прерывать естественную нить событий - именно постепенный переход родовых княжеских отношений в государственные - и вставлять татарский период, выдвигать на первый план татар, татарские отношения, вследствие чего необходимо закрываются главные явления, главные причины этих явлений». В своей «Истории России с древнейших времен» великий историк конкретизирует и детализирует эти общие положения.

В отношении С.М. Соловьева к русско-монгольской тематике привлекает взвешенность и концептуальность подхода. Это выразилось соответственно в отсутствии эмоциональных оценок, чем, как мы видели, была заполнена предшествующая историография, и во внимательном отношении к развитию именно внутренних «самобытных» (как сказали бы его современники-славянофилы) процессов. Взгляд на историческое развитие монгольской Руси С.М. Соловьева, таким образом, явился новой научной концепцией этого периода и стал альтернативой преобладающей до этого точки зрения Карамзина - Френа. Тем не менее не умерла и эта линия. Это связано с чрезвычайно успешным развитием русского востоковедения. Более того, Россия становится единственной страной, где складывается монголистика как самостоятельная научная дисциплина. В середине - второй половине XIX в. она была представлена такими именами, как Н.Я. Бичурин, В.В. Григорьев, В.П. Васильев, И.Н. Березин, П.И. Кафаров, В.Г. Тизенгаузен.

В.Г. Тизенгаузен в 1884 г. отмечал, что «изучение монголо-татарского периода с тех пор (со времени академических конкурсов. - Ю.К. ) успело во многом продвинуться вперед...». Но вместе с тем «отсутствие основательной, возможно-полной и критически обработанной истории Золотой Орды, или улуса Джучидов... составляет один из самых важных и чувствительных пробелов в нашем бытописании, лишая нас возможности не только ознакомиться с ходом дел и всем строем этой обширной и своеобразной полустепной державы, более 2-х столетий распоряжавшейся судьбами России, но и правильно оценить степень ее влияния на Россию, определив с достоверностью, на чем именно отразилось у нас это монголо-татарское владычество и на сколько оно в самом деле затормозило естественное развитие Русского народа».

Как прокомментировать представленную В.Г. Тизенгаузеном историографическую ситуацию? Безусловно, во-первых, несмотря на «продвинутость» проблемы, осознание неудовлетворительности научного уровня предыдущих исследований (прежде всего по причине неиспользованности всего известного фонда источников), а, во-вторых, у автора явно прослеживаются «старые предрассудки», ибо «идейная платформа» остается в основном прежней - на уровне Карамзина и Френа.

Собственно «Карамзинская» линия наиболее видного представителя нашла в лице Н.И. Костомарова. Исследуя «монгольскую проблему», он подходит к ней, как это было ему присуще, масштабно - на фоне истории всего славянства. «Где только славяне были предоставлены самим себе, там они оставались с своими первобытными качествами и не вырабатывали никакого прочного общественного строя, пригодного для внутреннего порядка и внешней защиты. Только крепкое завоевание или влияние иноземных стихий могло бы привести их к тому», - писал он в одной из своих основополагающих работ. Эти положения даже А.Н. Насонов назвал «фантастической теорией». Но, исходя из них, Н.И. Костомаров, наследуя Н.М. Карамзину, объяснял происхождение самодержавной власти на Руси татарским завоеванием. Наследство Н.М. Карамзина чувствуется и в другом пассаже: при монголах «исчезло чувство свободы, чести, сознания личного достоинства; раболепство пред высшими, деспотизм над низшими стали качествами русской души», произошло «падение свободного духа и отупение народа». В целом для Н.И. Костомарова с завоевания монголов «начался великий переворот русской истории».

Итак, с середины XIX в. «монгольский вопрос» становится одной из главнейших тем в востоковедческих и русских медиевистских исследованиях. Во второй половине века формируются два магистральных пути его изучения. Первый, восходящий к традициям, заложенным Н.М. Карамзиным и Х.Д. Френом, и представленный рядом крупных монголоведов того времени, исходит из значительной, а временами определяющей и всеохватывающей роли монголов в средневековой русской истории. Второй связан с именем прежде всего С.М. Соловьева, а также его продолжателей, среди которых выделяются имена В.О. Ключевского, С.Ф. Платонова, а в первой трети XX в. М.Н. Покровского и А.Е. Преснякова. Для этих ученых главным остается естественный ход внутренней жизни средневековой Руси, не подверженной, по крайней мере кардинальным образом, изменениям. Так С.Ф. Платонов считал монгольское иго лишь «случайностью в нашей истории»; поэтому, писал он, «мы можем рассматривать внутреннюю жизнь русского общества в XIII в. не обращая внимания на факт татарского ига».

Словом, однозначности в монгольском вопросе не было ни в целом, ни в конкретных сюжетах. Это дало повод одному из специалистов-востоковедов начала XX в. подвести такой итог: «Едва ли можно указать на какой-либо другой вопрос в русской истории, который был бы так мало разработан, как вопрос о татарах».

2

Советская историография, таким образом, застала «монгольский вопрос» нерешенным однозначно, более того, решаемым диаметрально противоположным образом. Некоторое время монгольский период не привлекал особого внимания советских историков, а выпущенные в конце 20 - начале 30-х годов работы преимущественно базировались на распространенной (и еще не развенчанной) теории «торгового капитала» М.Н. Покровского. Ситуация начинает меняться к концу 30-х годов, уже после того, как прошли важнейшие дискуссии по ряду проблем истории России, с «парохода современности» были сброшены классово-вредные буржуазные концепции русской истории, и произошло упрочение марксистского учения. После утверждения концепции Б.Д. Грекова о классовой феодальной природе древнерусского общества настал черед для следующего - средневекового - периода истории Руси. Вот тогда и появляются первые марксистские работы, посвященные периоду XIII и последующих веков. В 1937 г. выходит тематически-специальная, но научно-популярная работа Б.Д. Грекова и А.Ю. Якубовского «Золотая Орда», состоящая из двух частей: «Золотая Орда» и «Золотая Орда и Русь».

Книге суждено было дать ответ на вопрос - как должно понимать, изучать и излагать проблему «Русь и монголы» в советской исторической науке. В этом плане авторы пошли по ставшему уже традиционным для марксистской историографии пути. Они обратились к классикам марксистской мысли, конкретно - к высказываниям К. Маркса, а также И.В. Сталина. «Мы имеем случай убедиться не раз, - пишет Б.Д. Греков, - как Маркс расценивал влияния золотоордынской власти на историю русского народа. В его замечаниях мы не видим даже намека на прогрессивность этого явления. Наоборот, Маркс резко подчеркивает глубоко отрицательное влияние золотоордынской власти на историю России». Приводится и марксова цитата о том, что иго «продолжалось от 1257 по 1462 г., т. е. более 2-х столетий; это иго не только давило, оно оскорбляло и иссушало самую душу народа, ставшего его жертвой». Еще более четко и определенно высказался И.В. Сталин (это было сделано по поводу австро-германского нашествия на Украину в 1918 г.): «Империалисты Австрии и Германии... несут на своих штыках новое, позорное иго, которое ничуть не лучше старого, татарского...».

Такой подход и оценка классиками марксизма-ленинизма средневековых русско-монгольских отношений оказали прямое воздействие на всю дальнейшую советскую историографию. Но было ли что-нибудь принципиально нового в суждениях идеологов и политиков XIX и XX в. по рассматриваемой нами проблеме? По всей видимости, нет. В самом деле, за исключением «карамзинского» тезиса о некоторых позитивных чертах развития Русской государственности, в целом в восприятии классиками «монгольского вопроса» повторены положения Карамзина - Костомарова. Также говорится о негативности влияния ига на общественную и духовную жизнь средневековой Руси, причем довольно-таки эмоционально.

Итак, советской исторической науке был «предложен» уже апробированный путь. Однако в отличие от предыдущего историографического периода, этому пути альтернативы не было. Жесткие рамки возможных интерпретаций русско-ордынских отношений не должны были позволить какое-либо кардинально иное их понимание.

Впрочем, возвращаясь к работе Б.Д. Грекова и А.Ю. Якубовского, следует сказать, что сами они не склонны преувеличивать влияния монголов ни на экономическое, ни на политическое, ни на культурное развитие Руси. Так, А.Ю. Якубовский, критикуя Х.Д. Френа за его трактовку воздействия золотоордынского периода на ход русской истории, пишет следующее: «При всех заслугах, которые имеет перед наукой Френ, нельзя упустить, что для его исторического сознания вопрос иначе и не ставился... Для Френа Золотая Орда остается только "злополучным периодом", и только с этой стороны представляет научный интерес». «Как бы ни была тяжела власть золотоордынских монгольских ханов на феодальной Руси, - продолжает ученый, - сейчас невозможно изучать историю Золотой Орды только с точки зрения того, в какой мере она была "ужасом и бичем" для истории России». Вместе с тем Б.Д. Греков пишет: «В процессе тяжелой борьбы русского народа с золотоордынским гнетом создалось Московское государство. Не Золотая Орда его создала, а родилось оно вопреки воле татарского хана, вопреки интересам его власти». Эти оба тезиса о борьбе русского народа и о создании единого Русского государства вопреки воле монголов, - фактически содержали конкретную программу предстоящих научных исследований.

Порция критики «монгольских воззрений» М.Н. Покровского имелась также в статье А.Н. Насонова «Татарское иго в освещении М.Н. Покровского» в известном сборнике «Против антимарксистской концепции М.Н. Покровского». Правда, автор в большей степени использовал эту «трибуну» для изложения своей собственной концепции русско-ордынских отношений. Это подчеркнул и сам А.Н. Насонов. «Переходя к критике взглядов М.Н. Покровского, - писал он, - заметим, что нашей задачей будет не столько оценка трудов Покровского для определения места, занимаемого им в нашей историографии, сколько проверка его взглядов на конкретно-историческом материале».

Чуть позже концепция А.Н. Насонова будет оформлена уже в виде книги «Монголы и Русь». Работа А.Н. Насонова станет этапной для советской историографии «монгольского вопроса».

Предваряя собственную постановку вопроса, он не только критикует, но, исходя из общественно-политических условий своего времени, объясняет причины «общей оценки значения татарского ига на Руси» своих предшественников. «По-видимому, - полагает он, - в дореволюционной обстановке легче воспринималась мысль об активной политике русских князей в Орде, чем мысль об активной политике татар на Руси, даже теми историками, которые придавали татарскому игу большое значение. Современная историкам XIX - начала XX в. Россия была государством с доминирующим над другими народностями Восточноевропейской равнины классом великорусского центра. Представление о современной им России они невольно переносили в известной мере на былые времена. Они охотно рассуждали о результатах политики русских князей в Орде, но вопрос о татарах на Руси не изучали или касались его мимоходом. В большинстве случаев они держались мнения, что пассивное поведение монголов содействовало процессу государственного объединения Руси».

Его рассуждения о влиянии общественных условий на формирование «дореволюционных» концепций русско-ордынских отношений можно целиком применить и к идейному происхождению его собственной концепции. Во-первых, несмотря на то, что «проблема изучения истории татарской политики на Руси ставится» им «впервые», «постановка такой проблемы вытекает из указаний на "традиционную политику татар"», данных К. Марксом в книге «Секретная история дипломатики XVIII столетия». Это первотолчок для последующих построений. Во-вторых, идейная суть подхода А.Н. Насонова объясняется общественными условиями времени, современником которого он был. «Мы доказываем, - говорит он, - что монголы вели активную политику и основная линия этой политики выражалась не в стремлении создать единое государство из политически раздробленного общества, а в стремлении всячески препятствовать консолидации, поддерживать взаимную рознь отдельных политических групп и княжеств. Такой вывод предполагает, что единое "великорусское" государство, каким мы его видим в XVII в., образовалось в процессе борьбы с татарами, т. е. в XV-XVI вв., частью во второй половине XVI в., когда борьба была возможна по состоянию самой Золотой Орды». Следовательно, «образование централизованного государства явилось, таким образом, отнюдь не в результате мирной деятельности монголов-завоевателей, а в результате борьбы с монголами, когда борьба стала возможна, когда Золотая Орда начала слабеть и разлагаться, и на русском Северо-Востоке поднялось народное движение за объединение Руси и за свержение татарского владычества».

Проанализировав большое количество русских (в основном летописи) и восточных (в переводах) источников, А.Н. Насонов пришел к следующим конкретным выводам: 1) внутренняя политическая жизнь Руси второй половины XIII - начала XV вв. определяющим образом зависела от положения дел в Орде; изменения, происходившие в Орде, непременно влекли за собой новую ситуацию на Руси; 2) монгольские ханы постоянно манипулировали русскими князьями; 3) против монголов происходили народные выступления, но они подавлялись.

Книга А.Н. Насонова стала первой в отечественной историографии монографией, целиком посвященной теме «Русь и монголы», а большинство ее выводов - основой для последующей разработки проблемы. Более того, можно сказать, что в таком «амплуа» она остается до сих пор: многие (если не большинство) ее положения приняты в современной историографии в качестве аксиом. Следовательно, благодаря работе Б.Д. Грекова и А.Ю. Якубовского и монографии А.Н. Насонова, прежде всего, «советская историография 30-х - начала 40-х годов выработала... единый научно-обоснованный взгляд на последствия монголо-татарского нашествия как на страшное бедствие для русского народа, надолго задержавшее экономическое, политическое и культурное развитие Руси»; это обуславливалось и тем, что на много десятилетий на Руси был установлен режим «систематического террора», - писал А.А. Зимин, полностью принимая схему А.Н. Насонова. Таким образом, как провозглашал А.А. Зимин, «изучение борьбы русского народа с татаро-монгольскими поработителями является одной из важных задач советской исторической науки».

Пример решения этой задачи - фундаментальный труд Л.В. Черепнина «Образование Русского централизованного государства». В главах о социально-политической истории средневековой Руси ее история тесно сплетается с ордынской тематикой. Перу Л.В. Черепнина принадлежит статья и о начальном периоде (XIII в.) монгольской зависимости на Руси.

«Подавив мужественное и упорное сопротивление народов, монголо-татарские захватчики установили над Русской землей свое господство, пагубно сказавшееся на ее дальнейших судьбах». В общем виде вопрос об этой «пагубности» исследователь формулирует так: «монгольское нашествие на Русь - это не единичный факт, а непрерывный длительный процесс, приводивший страну к истощению, обусловивший ее отставание от ряда других европейских стран, развивавшихся в более благоприятных условиях». Уже в XIII в. обнаруживается «русская» политика монгольских ханов, «направленная к разжиганию межкняжеских усобиц, распрей, внутренних войн». Хотя Орда не сломала («не могла сломать») существовавшие на Руси «политические порядки», но она стремилась поставить их «себе на службу, используя в своих интересах русских князей, которые им казались надежными, истребляя ненадежных и все время сталкивая князей между собой, чтобы не дать никому усилиться и всех держать в страхе».

Впрочем, «ордынские ханы действовали не только устрашением. Они пытались опереться на определенные социальные силы; дарами, льготами, привилегиями привлечь к себе часть князей, бояр, духовенства». Это, по мнению Л.В. Черепнина, сыграло определенную роль: «некоторые представители господствующего класса переходили на службу к завоевателям, способствуя укреплению их владычества. Но так поступали далеко не все. И среди феодальной верхушки - князей, бояр, духовных лиц - было достаточно людей, сопротивлявшихся иноземному игу». Но не они определяли «модус» борьбы с противником. «Активной силой в борьбе с монголо-татарским угнетением были народные массы. На протяжении всего XIII в. шло народно-освободительное движение, вспыхивали антитатарские восстания», представлявшие, правда, не «организованное вооруженное сопротивление» (что произойдет только к концу XIV в.), а «отдельные стихийные разрозненные выступления».

Таким видится авторитетному исследователю XIII век. Многое ли изменилось в XIV в.? События века в отношении русско-монгольских отношений представляются (и справедливо!) Л.В. Черепнину неоднозначно. Перед нами детально разворачивается картина той сложной и драматической эпохи.

Однако первые десятилетия XIV в. мало чем отличаются от последних XIII в. Ученый пишет: «В первой четверти XIV в. татаро-монгольское иго весьма ощутимо тяготело над Русью. Борясь за политическое первенство на Руси, отдельные русские князья не выступали против Золотой Орды, а действовали как исполнители ханской воли. Как только они переставали это делать, Орда расправлялась с ними. Борьба с Ордой велась самим народом в форме стихийных восстаний, возникавших главным образом в городах. Князья еще не пытались возглавить освободительное движение горожан. Для этого у них пока не было должных материальных предпосылок и сил. Но поддержка городов в значительной мере определяла успехи тех или иных князей в политической борьбе друг с другом».

Эти же процессы оставались главенствующими и во время Ивана Калиты. Так, восстание в Твери 1327 г. было поднято «самим народом вопреки указаниям тверского князя...». В целом «при Калите русскими феодалами не только не было сделано попытки свергнуть татаро-монгольское иго (для этого еще не наступило время), но этот князь жестоко подавлял те стихийные народные движения, которые подрывали основы господства Орды над Русью».

Некоторые изменения наблюдаются в последующие десятилетия. В 40-50-е годы, по-прежнему признавая верховную власть и исправно уплачивая «выход», князья добиваются «невмешательства ордынского хана во внутренние дела своих владений». Благодаря этому эти годы становятся временем «известного укрепления самостоятельности ряда русских земель». Это, а также внутренняя борьба в самой Золотой Орде приводят к тому, что в 60-70-е годы XIV в. происходит «постепенное ослабление власти Золотой Орды над Русью». Вместе с тем с рубежа 60-70-х годов XIV в. в связи с усилившимися татарскими набегами «активизировалось и сопротивление русского народа ордынским захватчикам», причем «центром народно-освободительной борьбы» становится «Нижегородское княжество». В конечном итоге этот «подъем» привел «к решительной схватке» на Куликовом поле. Оценивая княжение Дмитрия Донского Л.В. Черепнин пишет о «существенной активизации внешней политики Руси»: если раньше русские князья обеспечивали безопасность своих владений выплатой дани ханам, то «теперь они уже организуют военный отпор ордынской силе». Дмитрий Донской «старался достигнуть "тишины" для Руси уже не только народным рублем, но и мечом». «Возвысив» таким образом этого князя, Л.В. Черепнин спешит тут же оговориться: «Однако до того, как Дм. Донской поднял этот меч, на борьбу с татарским игом уже поднялся русский народ». И все же «князь Дмитрий более последовательно, чем его предшественники, поддерживал союз с горожанами», что было обусловлено ростом их значимости прежде всего в социально-экономическом развитии. Дмитрий Донской «объективно», таким образом, содействовал подъему народно-освободительного движения.

В исследованиях Л.В. Черепнина, посвященных периоду ордынской зависимости, четко просматривается ряд мыслей, развивающих взгляды его предшественников. Первая - княжеско-ханские отношения, в основном зависящие от ханской воли и в целом от событий, происходящих в Орде. Вторая - подчеркивание в отношении к монголам глубокой классовой пропасти между князьями (и прочими феодалами) и народом. От последнего, в основном от горожан, зависели в то же время те или иные успехи в межкняжеской борьбе. Безусловно, конкретные ситуации так или иначе изменяли расстановку отмеченных сторон, но всегда, по мнению Л.В. Черепнина, сохранялась их изначальная оппозиция: князь - ханы, феодалы - народ (горожане) и, конечно, Русь - Орда. Вместе с тем необходимо отметить и известную исследовательскую гибкость, позволяющую ученому в своей понятийной схеме событий учитывать и данные, противоречащие на первый взгляд основной тенденции исследований (остающейся, впрочем, неизменной).

Это отличает труды Л.В. Черепнина от несколько прямолинейных выводов других отечественных историков, работы которых были современны им или увидели свет в последующие годы. Так, И.У. Будовниц очень эмоционально писал следующее: «...В самые страшные десятилетия татарского ига, наступившие после кровавого батыева погрома, проповеди прислужничества, угодничества и пресмыкательства перед носителями иноземного гнета, исходившего от духовенства и господствующего феодального класса, народ сумел противопоставить свою боевую идеологию, основанную на непримиримости к захватчикам, на презрении к смерти, на готовности пожертвовать своей жизнью, лишь бы освободить страну от иноземного ига».

Рассмотрев историографическую ситуацию в «монгольском вопросе», сложившуюся к середине 60-х годов, В.В. Каргалов пришел к выводу о необходимости создания «специального исследования» именно о периоде монголо-татарского нашествия на Русь. Таковыми и стали главы тематически и хронологически более общей его работы.

Основная цель В.В. Каргалова состоит в том, чтобы максимально расширить «поле» проблемы в пределах XIII в.: хронологически, территориально, наконец, социально. Что касается первой задачи, то «последствия монголо-татарского нашествия на Русь рассматриваются не как результат только похода Батыя, а как следствие целой серии татарских вторжений, продолжавшихся несколько десятилетий (начиная с "Батыева погрома")». В целом, думается, что верно и оправданно: монгольские отряды еще неоднократно появляются на Руси. Но В.В. Каргалова априори интересует лишь один аспект: «Такая постановка вопроса дает возможность полнее представить разрушительные последствия монголо-татарского завоевания».

Расширяя «территориальное поле», В.В. Каргалов тоже вносит свою лепту. Если «вопрос о последствиях нашествия для русского города», считает он, «хорошо разработан советскими историками», то «несколько хуже обстоит дело с изучением последствий нашествия для сельских местностей феодальной Руси. Изучив письменные и археологические данные, В.В. Каргалов пришел к выводу, что как городам, так и «производительным силам русской феодальной деревни» монгольское нашествие «нанесло страшный удар».

Как же отнеслось к этим бедствиям население русских земель: знать и народ? В.В. Каргалов продолжает практику их «раздвоения», наметившуюся в предшествующих работах. «Политика соглашения» татар с «местными феодалами», «сотрудничество татарских феодалов», их «союз» между собой, в лучшем случае «определенный компромисс» - такой видится исследователю картина русско-монгольских отношений второй половины XIII в. на уровне «феодалитета» двух этносов.

Но в отличие от своих предшественников В.В. Каргалов предполагает рассматривать эту «соглашательскую политику» русских князей не локально (как относительно отдельных князей, так и других «феодалов» тех или иных русских земель), а распространяет такие выводы на «русских духовных и светских феодалов» в целом. «Русские феодалы, - заключает он, - быстро договорились с ордынскими ханами и, признав верховную власть хана, сохранили свои "столы" и власть над угнетенными классами».

Отношение к ордынцам народа было иным. «Политике сотрудничества с монголо-татарскими завоевателями, которую проводила значительная часть русских феодалов, народные массы противопоставили непримиримое отношение к насильникам. Несмотря на страшные последствия "Батыева погрома" и политику собственных феодалов, которые пошли на сговор с ордынскими ханами, русский народ продолжал борьбу против иноземного ига».

Такая расстановка социальных сил привела, по крайней мере, к двум следствиям. Первое заключалось в том, что «в выступлениях низов тесно переплетались антитатарские и антифеодальные мотивы». Второе состоит в том, что именно «борьбе российского народа против иноземного ига... Северо-Восточная Русь обязана своим особым положением по отношению к ордынскому хану. Не "мудрая политика" русских князей, а борьба народных масс против монгольских завоевателей привела к ликвидации "бесерменства" и "баскачества", к изгнанию из русских городов многочисленных "царевых послов", к тому, что Русь не превратилась в простой "улус" Золотой Орды. Под тягостным иноземным игом русский народ сумел сохранить условия своего самостоятельного национального развития». Это один главный вывод работы В.В. Каргалова. Другой подводит итог нашествия. «Исследование истории Руси после монголо-татарского нашествия неизбежно приводит к выводу об отрицательном, глубоко регрессивном влиянии иноземного завоевания на экономическое, политическое и культурное развитие страны. Последствия монголо-татарского ига сказывались в течение нескольких столетий. Именно оно явилось основной причиной отставания Руси от развитых европейских стран, для ликвидации которого потребовались титанические усилия трудолюбивого и талантливого русского народа».

Работа В.В. Каргалова - новая веха в развитии отечественной историографии «монгольского вопроса». Она предельно ясно указала на основные сюжеты русско-ордынских отношений XIII в. и их перспективу. Между Русью и Ордой имело место вооруженное жесткое противостояние, между князьями (и другими «феодалами») и народом - непримиримые классовые противоречия. Вместе с тем другой аспект проблемы - сохранение определенной (в рамках феодального развития) политической самостоятельности русских земель.

Развитие такого рода исследовательских тенденций мы видим в монографии В.Л. Егорова. Основная ее задача - изучение исторической географии Золотой Орды в XIII-XIV вв. - тесно увязана, в частности, с военно-политическими отношениями Руси и Орды. Наряду с подтверждением ряда уже установившихся в отечественной историографии положений, например, о «безраздельной власти монголов и отсутствием активного сопротивления русских князей» в период до 1312 г. или о том, что период 1359-1380 гг. «характеризуется неуклонным возрастанием военной и экономической мощи русских земель», автор некоторые вопросы ставит по-новому или более подчеркивает известные.

Во-первых, мы видим четкое деление «основных этапов монгольской политики на Руси». Во-вторых, важным представляется нам утверждение, что эта политика «не была связана с захватом и отторжением новых земельных территорий». Русские земли, таким образом, по обоснованному мнению исследователя, не входили собственно в территорию Золотой Орды. И в этой же связи стоит введенное им в научный оборот понятие «буферных зон», «ограничивавших русские пределы с юга». Наконец, в-третьих, подчеркивание того, что основная цель ордынской политики «состояла в получении возможно большей дани», и русские земли находились «на положении полузависимых, облагаемых данью территорий». Вместе с тем такой статус не только не мешал, но, наоборот, стимулировал военный диктат монгольских ханов над Русью. Поэтому «на протяжении всего времени существования Золотой Орды русские княжества оказались насильно втянутыми в орбиту политических и экономических интересов монголов».

Итоги рассмотрения в новейшей отечественной историографии «монгольского вопроса» были подведены в статье А.Л. Хорошкевич и А.И. Плигузова, предваряющей книгу Дж. Феннела о Руси 1200-1304 гг. «Вопрос о воздействии монгольского нашествия на развитие русского общества - один из самых сложных в истории Руси. Крайний недостаток источников затрудняет ответ на него, поэтому вполне возможным становится появление таких работ, в которых отрицается какое-либо воздействие нашествия на развитие Руси. Большинство историков, однако, придерживаются мнения о том, что иноземное иго задержало экономическое, социальное и политическое развитие Руси, завершение складывания феодализма, возродив архаичные формы эксплуатации».

Наряду с таким выводом, впрочем, не содержащем каких-либо новаций, авторы предлагают постановку некоторых представляющихся им актуальными проблем. Без сомнения, они таковыми и являются как для решения частных, так и общих вопросов русско-ордынских отношений. Но в то же время заметим, что далек от принципиального разрешения и «монгольский вопрос» в целом. Отнюдь не представляются несерьезными и ненаучными концепции, от которых прежде, покритиковав, можно было, попросту говоря, отмахнуться, сославшись на их научную несостоятельность. В нашей историографии в такой незавидной роли долгое время находилась концепция Л.Н. Гумилева.

Взаимоотношения Руси и монголов рассматриваются Л.Н. Гумилевым на широком фоне внешнеполитических, во многом исходящих из этнических и конфессиональных отношений того времени. Вторжение войск Батыя для ученого не является каким-то переломным событием в истории Руси. Это был «монгольский рейд», или «большой набег, а не планомерное завоевание, для которого у всей Монгольской империи не хватило бы людей» ; он «по масштабам произведенных разрушений сравним с междоусобной войной, обычной для того неспокойного времени». «Великое княжество Владимирское, пропустившее через свои земли татарское войско, сохранило свой военный потенциал», а «разрушения, причиненные войной», «преувеличены».

В последующее время «в Великороссии согласились с тем, что Русская земля стала земля "Канови и Батыева", т. е. признали сюзеренитет монгольского хана». Такое положение устраивало и монголов и русских, так как «было оправдано внешнеполитической обстановкой». Чем же был для Руси «сюзеренитет»? «...Монголы ни на Руси, ни в Польше, ни в Венгрии не оставляли гарнизонов, не облагали население постоянным налогом, не заключали с князьями неравноправных договоров. Поэтому выражение "завоеванная, но не покоренная страна" полностью неверно. Завоевание не состоялось, потому что оно и не замышлялось» ; «Русь монголами не была ни подчинена, ни покорена», и «Русская земля вошла в состав улуса Джучиева, не потеряв автономии...». «Вот эту систему русско-татарских отношений, существовавшую до 1312 г., следует назвать симбиозом. А потом все изменилось...». Изменения произошли вследствие принятия Золотой Ордой мусульманства, что Л.Н. Гумилев называет «победой соседнего мусульманского суперэтноса, овладевшего в 1312 г. Поволжьем и Причерноморьем». «Великороссия, чтобы не погибнуть, вынуждена была стать военным лагерем, причем былой симбиоз с татарами превратился в военный союз с Ордой, который продержался более полувека - от Узбека до Мамая». Политическая сущность его состояла в том, что русские князья «за вносимую ими дань требовали и получали военную помощь против Запада (Литвы и немцев. - Ю.К. ) и имели крепкий барьер, защищавший их от готовящихся ударов с Востока».

Последующее стечение обстоятельств (внутренних и внешних) позволило уже заложить «основание будущего величия России».

Концепция «Древней Руси и Великой степи» Л.Н. Гумилева во многом восходит к идее «евразийства» и ее конкретно-исторической разработке прежде всего в трудах Г.В. Вернадского. (Л.Н. Гумилев, как известно, так и называл себя: «последний евразиец».) «Евразийство» сейчас, в отличие от прошлых десятилетий, активно присутствует в отечественной общественной и научной мысли. Ему «противостоит» концепция русско-монгольских отношений, сформированная нашей исторической наукой в конце 30-х - 60-70е годы. Насколько существенны расхождения этих концепций? Если обращать внимание на детали, то, верно, наберется уйма несоответствий и несогласий. А если посмотреть более широко и объемно?

Обе концепции признают в той или иной мере зависимость Руси от монголов, что очевидно. Но «евразийский» взгляд предполагает статус русских земель в качестве «русского улуса», т. е. их вхождение в основную территорию Золотой Орды. Однако от этого никакого «застоя» во внутренней жизни Руси не произошло. Более того, она обогатилась многими приобретениями в различных сферах общественной, политической, культурной и даже этнической жизни.

Большинство отечественных историков считали и считают, что Русь, как территория и общество, не стала территорией «Джучиева улуса». Как отметил В.Л. Егоров, между «коренными» землями Северо-Восточной Руси и Золотой Орды существовали так называемые «буферные зоны», по сути разграничивающие русский и монгольский ареалы. Но это вместе с тем не облегчило положения Руси. Русь оказалась под тяжелым ордынским «игом», просуществовавшем почти два с половиной столетия. «Иго» отбросило страну, находившуюся в русле общеевропейского развития, на несколько столетий, обусловив ее отсталость и специфику в будущем. Таковы позиции противостоящих в настоящее время историографических сторон в «монгольском вопросе».

Нам кажется, что, несмотря на внешнюю антагонистичность, непреодолимых препятствий между ними нет. Но для этого необходимо несколько смягчить их положения, касающиеся внутреннего состояния и развития Руси «под игом». Нет сомнений, оценки отношений как «дружеских» или «благожелательных» действительности не соответствовали. Имело место противостояние двух этнообщественных систем (хотя, может быть, и близких в своей основе), и противостояние жесткое. С другой стороны, полагаем, что и взгляд на русско-ордынские отношения как на «тотальное» подчинение Руси Орде, выразившееся в форме постоянного «террора» по отношению к населению и княжью, по крайней мере несколько преувеличен.

Речь идет не о защите монголо-татарской политики на Руси, мы не стремимся к какой-либо апологетике монголо-татар. (Представляется, что история любого этноса не нуждается в защите и покровительстве, ибо в истории всех народов есть положительное и отрицательное, «черное» и «белое», если так вообще можно ставить вопрос.) Речь идет о создании по возможности более полной картины русско-ордынских отношений, полной и сбалансированной, без идеологических и прочих перекосов в ту или иную сторону. Речь также идет и о попытке объяснить некоторые (все, видимо, не удастся) элементы отношений (их истоки, причины), которые далеко не всегда укладываются в рационалистические схемы, привычные нам. Религиозные представления, нормы обычного права, явления быта, обрядность - все это (конечно, наряду с «классическими» экономическими, политическими отношениями) необходимо учитывать при изучении русско-ордынских отношений.

В соприкосновение пришли не только экономические, социальные и политические системы, не только кочевнический и оседлый миры, но и мировоззренческие системы: идеологические и ментальные. Без учета последних наше восприятие событий и явлений того времени обедняется и становится неадекватным средневековым реалиям.

Набеги, штурмы, насилия явно упрощают русско-ордынские отношения, как упрощают в целом и внутреннее развитие самой Руси, во многом сводя его лишь к навязанному влиянию монголо-татарских порядков.

Предлагаемые далее очерки и преследуют цель показать общее и отличное, то, что соединяло или разъединяло две крупные общественные системы евроазиатского средневековья. В конечном итоге - попытку перейти от трактовки русско-ордынских отношений как непрерывной борьбы к трактовке, предполагающей многостороннее и многоуровневое взаимодействие.

Примечания

. Греков Б.Д., Якубовский А.Ю. 1) Золотая Орда (Очерк истории Улуса Джу-чи в период сложения и расцвета в XIII-XIV вв.). Л., 1937. С. 3-10, 193-202; 2) Золотая Орда и ее падение. М.; Л., 1950. С. 5-12; Насонов А.Н. Татарское иго в освещении М.Н. Покровского // Против антимарксистской концепции М.Н. Покровского. Ч. 2. М.; Л., 1940; Якубовский А.Ю. Из истории изучения монголов в России // Очерки по истории русского востоковедения. М., 1953. С. 31-95; Сафаргалиев М.Г. Распад Золотой Орды. Саранск, 1960. С. 3-18; Черепнин Л.В. Образование Русского централизованного государства в XIV-XV веках. Очерки социально-экономической и политической истории Руси. М., 1960 (Глава 1. Историография вопроса образования Русского централизованного государства); Каргалов В.В. Внешнеполитические факторы развития феодальной Руси: Феодальная Русь и кочевники. М., 1967. С. 218-255; Федоров-Давыдов Г.А. Общественный строй Золотой Орды. М., 1973. С. 18-25; Борисов Н.С. Отечественная историография о влиянии татаро-монгольского нашествия на русскую культуру // Проблемы истории СССР. Вып. V. М., 1976. С. 129-148; Греков И.Б. Место Куликовской битвы в политической жизни Восточной Европы конца XIV в. // Куликовская битва. М., 1980. С. 113-118; Арапов Д.Ю. Русское востоковедение и изучение истории Золотой Орды // Куликовская битва в истории и культуре нашей Родины. М., 1983. С. 70-77; Арсланова А.А. Из истории изучения Золотой Орды по данным персидских источников XIII - первой половины XV вв. в отечественной историографии // Проблемы социально-экономического развития деревни Среднего Поволжья в период феодализма. Казань, 1986. С. 11-130; Толочко П.П. Древняя Русь. Очерки социально-политической истории. Киев, 1987. С. 165-167; Горский А.А. Русские земли в XIII-XV веках. Пути политического развития. М., 1996. С. 56-57, 107-108; Чукаееа В.А. Русские княжества и Золотая Орда. 1243-1350 гг. Днепропетровск, 1998. С. 4-19.

См.: Борисов Н.С. Отечественная историография... С. 140-143; Каргалов В.В. Внешнеполитические факторы... С. 253-255.

См.: Рудаков В.Н. Восприятие монголо-татар в летописных повестях о нашествии Батыя // Герменевтика древнерусской литературы. Сб. 10. М., 2000, и др. Конечно, необходимо учитывать и поздние редакторские обработки «переписчиков» (Прохоров Г.М. 1) Кодикологический анализ Лаврентьевской летописи // ВИД. Л., 1972; 2) Повесть о Батыевом нашествии в Лаврентьевской летописи // ТОДРЛ. Т. 28. 1974).

. Стенник Ю.В. Об истоках славянофильства в русской литературе XVIII века // Славянофильство и современность. СПб., 1994. С. 17, 19, 20; Познанский В.В. Очерк формирования русской национальной культуры: Первая половина XIX века. М., 1975. С. 8 и др.

. Карамзин Н.М. История Государства Российского в 12 т. Т. V. М., 1992. С. 205.

Там же. Т. II-III. М., 1991. С. 462.

Там же. Т. V. С. 201, 202, 208. См. также: Борисов Н.С. Отечественная историография... С. 130-132.

Там же. С. 132.

. Карамзин Н.М. История Государства Российского в 12 т. Т. II-III. С. 751; Т. IV. М., 1992. С. 423.

Цит. по: Гольман М.И. Изучение истории Монголии на Западе (XIII - сер. XX вв.). М., 1988. С. 40.

Там же. - Его продолжателем стал другой видный французский ориенталист начала XIX в. Д"Оссон, выпустивший в 1824 г. в 4 томах «Историю монголов от Чингис-хана до Тимур-бека». М.И. Гольман считает, что он «сумел воссоздать широкую картину монгольских завоеваний и, что особенно важно, правильно оценить их разрушительные последствия для народов Азии и Восточной Европы»; как сочинение де Гиня для XVIII в., труд Д"Оссона был «наиболее значительным в западноевропейской историографии по истории Монголии в XIX в. и не потерял своего научного значения и в XX в.» (Там же. С. 42-43). «Взгляд на монголов XIII в. как на завоевателей, причинивших громадные разрушения в покоренных ими странах, был принят буржуазной наукой, когда наука эта была на подъеме» (Якубовский А.Ю. Из истории изучения монголов... С. 33). Ср.: «После Д"Оссона историки, если можно так выразиться, вульгаризировали отрицательное отношение к монголам и Чингизидам» (Козьмин Н.Н. Предисловие // Д"Оссон К. История монголов. Т. 1. Чингиз-хан. Иркутск, 1937. C.XXVII-XXVIII).

История Академии наук СССР. Т. 2. 1803-1917. М.; Л., 1964. С. 189.

О Х.Д. Френе см.: Савельев П. О жизни и ученых трудах Френа. СПб., 1855.

. Гольман М.И. Изучение истории Монголии... С. 143, прим. 57. - О «заметном воздействии на русское востоковедение» ряда идей, «господствовавших в западноевропейской ориенталистике», писал Д.Ю. Арапов (Арапов Д.Ю. Русское востоковедение и изучение истории Золотой Орды. С. 70). См. также: Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. М., 1989. С. 602-604; Кожинов В.В. Загадочные страницы истории XX века. М., 1995. С. 229, 231-232.

. Якубовский А.Ю. Из истории изучения монголов... С. 39.

Собрание актов торжественного заседания Академии Наук, бывшего по случаю 100-летнего ее существования 29 декабря 1826 г. СПб., 1827. С. 52-53. - О предыстории постановки задачи и итогах конкурса см.: Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. СПб., 1884. Т. 1. С. V-VI; Сафаргалиев М.Г. Распад Золотой Орды. С. 3-6.

. Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т. 1. С. 555-563.

Там же. С. 555.

Там же. С. 556-557.

. «Взгляды Х. Френа были тогда господствующими в исторической науке» (Якубовский А.Ю. Из истории изучения монголов... С. 39). - Вряд ли уместно говорить о том, что в «Программе», составленной Х.Д. Френом, «не учитывалась проблема классов и классовой борьбы, не придавалось первостепенного значения исследованию социально-экономических основ золотоордынского государства» (Арапов Д.Ю. Русское востоковедение... С. 72).

. Рихтер А. Нечто о влиянии монголов и татар на Россию. СПб., 1822. См. также: Наумов П. Об отношениях Российских князей к монгольским и татарским ханам от 1224 по 1480 год. СПб., 1823; Бернгоф А. Россия под игом татар. Рига, 1830; Картамышев А. О значении монгольского периода в русской истории. Одесса, 1847.

. А.Р. Исследования о влиянии монголо-татар на Россию // Отечественные записки. 1825, июнь; Прандунас Г. Причины падения России под иго татар и постепенное восстановление единодержавия в оной // Вестник Европы. 1827. Ч. 155. № 14; [Н. У.] О состоянии России перед нашествием монголов (отрывок) // Сын Отечества. 1831. Т. 22. № 33-34; [М.П.] Рассуждение о причинах, замедливших гражданскую образованность в Русском государстве до Петра Великого, сочинение М. Гастева. М., 1832 // Телескоп. 1832. № 12; Фишер А. Речь, произнесенная в торжественном собрании Санкт-Петербургского университета ординарным профессором философии А. Фишером, 20 сентября 1834 г. // ЖМНП. 1835.4.5. № 1.

. Гастев М. Рассуждение о причинах, замедливших гражданскую образованность в Русском государстве. М., 1832. С. 131.

. Полевой Н.А. История русского народа. СПб., 1833. Т. 4. С. 9; Т. 5. С. 22-23 и др.; Устрялов Н.Г. Русская история. Ч. 1. СПб., 1855. С. 185, 187-193.

Хотя возможно предположить, что его взгляд был «реакцией преувеличению роли татарского ига в русской истории» (Русская история в очерках и статьях / Под ред. М.В. Довнар-Запольского. Т. I. Б. м., 6. г. С. 589).

. Соловьев С.М. Соч. в 18 кн. Кн. I. История России с древнейших времен. Т. 1-2.М., 1988. С. 53.

Там же. С. 54.

Концепция «монгольского вопроса» С.М. Соловьева не была принята советской исторической наукой и резко критиковалась. Так, Н.С. Борисов писал, что в его работах «крайне преуменьшается значение татарского нашествия, отбрасывается даже самый термин "монгольский период". В его многотомной "Истории России" нашествие Батыя занимает всего четыре страницы, и примерно столько же - описание обычаев татар» (Борисов Н.С. Отечественная историография... С. 135).

. Кононов А.Н. Некоторые вопросы изучения истории отечественного востоковедения. М., 1960. С. 3; Гольман М.И. Изучение истории Монголии... С. 54. - О последующем развитии монголоведения в России см. с. 108-118.

. Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т. 1. С. IX.

Там же. С. V. Ср.: «Заслуги того поколения ориенталистов, к которому принадлежит Березин, определяются не столько выполнением, сколько постановкой научных задач, и в этом отношении ученый, понявший, что "на русских ориенталистах лежит обязанность разъяснения" монгольского периода русской истории, и не только словом, но и делом доказавший сознание этой обязанности... имеет полное право на благодарность потомства» (Бартольд В.В. Соч. Т. IX. М., 1977. С. 756).

. Костомаров Н.И. Начало единодержавия в древней Руси // Костомаров Н.И. Собр. соч. Исторические монографии и исследования. Кн. 5. Т. XII-XIV. СПб., 1905. С. 5.

. Насонов А.Н. Татарское иго в освещении М.Н. Покровского. С. 61.

. Костомаров Н.И. Начало единодержавия в древней Руси. С. 47.

Там же. С. 43.

. Платонов С.Ф. Соч. в 2 т. Т. 1. СПб., 1993. С. 135-139. - Краткую характеристику других точек зрения отечественной историографии второй половины XIX - начала XX вв. см.: Русская история в очерках и статьях. С. 589-590. - Переоценка «монгольского наследия» в конце XIX в. имела место и в западной историографии. «В буржуазной исторической науке начался в это время пересмотр взглядов на прошлое, в том числе и на вопрос о роли монгольского завоевания. Все сильней стали раздаваться голоса о том, что предшествующие историки неправильно оценили роль монголов и монгольского завоевания в истории человечества, что давно пора провести в этой области переоценку прежних взглядов, что монголы вовсе не явились такими разрушителями, как думали прежде, и что, напротив того, они внесли много положительного в жизнь покоренных народов и стран. Эта смена прогрессивных взглядов в области оценки монгольских завоеваний реакционными захватила даже наиболее серьезных представителей буржуазной историографии конца XIX и XX вв.», - так описал с позиций начала 50-х годов XX в. переворот во взглядах на «монгольскую проблему» А.Ю. Якубовский (Якубовский А.Ю. Из истории изучения монголов... С. 64. См. также: Гольман М.И. Изучение истории Монголии... С. 44, 52).

Федеральное агентство по образованию РФ

Государственное муниципальное учреждение профессионального вышего образования

Владимирский Государственный Университет

Кафедра истории и музеологии

Выполнил

Студент гр. ИСГ-106

Сурниченко К.А.

Проверил

Доц. Погорелая С.В.

Монголо-татрское нашествие, суть ордынского ига и его влияние на судьбу Руси

Владимир 2006

План.

1. Образование Монгольской империи. Этимология понятия «татары»….1

2. Сражение на Калке. Русь после битвы на Калке…………………………3

3. Нашествие Батыя на Русь. Причины успехов монголов. Последствия нашествия Батыя…………………………………………………………...5

4. Установление ордынского ига, его последствия и влияние на судьбу Руси……………………………………………………………………......12

5. Дискуссия о степени влияния монгольского (ордынского) ига на развитие, судьбу Руси. ……………………………………………. …….15

6. Список использованной литературы…………………………………….21

7. Список использованной литературы (сноски)…….…………………...32

I .Образование Монгольской империи. Этимология понятия «татары».

Монгольские племена издавна кочевали на просторах Центральной Азии. В степных районах они занимались скотоводством, а на севере, в районах тайги, и охотой. В ХII веке занятая ими территория простиралась от Байкала, верховьев Енисея и Иртыша на севере до пустыни Гоби на юге. С конца ХII века у кочевавших здесь монгольских племён шёл процесс распада родоплеменных отношений и начала феодализации. Из среды рядовых общинников-скотоводов начала выделяться родоплеменная знать-нойоны (князья), владевшие большими пастбищами и стадами. Для их захвата у общин скотоводов нойоны заводили свои дружины нукеров (воинов) во главе с багатурами (богатырями). С самого начала государство у монголов оказалось военизированным. Кочевое скотоводство вело к истощению пастбищ, истощение пастбищ-к борьбе за новые пастбища. Отсюда-захват земель соседских племён, стремительное передвижение на огромные расстояния.

Во второй половине ХII века между монгольскими племенами началась борьба за лидерство. В ходе кровавой междоусобицы конца ХII века, а точнее в 1190 году победу одержал хан племени кочевавшего в бассейне рек Онон и Корулен (горная окраина степи Гоби). При рождении в 1154 году он был назван Темучином (по другим данным Тэмуджином). Ему пришлось пережить немало превратностей судьбы и трудных испытаний. Темучину исполнилось 13 лет, когда умер его отец Есукай-багатур. Данники отца, а это было 30-40 тысяч семейств, отказались платить дань малолетнему наследнику, а стали нападать на его кочевья. Темучин терпел неудачи в войнах, измены, обиды, не раз попадал в руки врагов. Юношей он три года

провёл в рабстве и с деревянной колодкой на шее, исполняя самые тяжёлые работы в кузнице враждебного племени. Ему удалось собственной цепью убить сторожа и бежать из плена 1 .

Прежде чем стать великим ханом, Темучину пришлось свыше 20 лет вести жестокую борьбу со своими противниками, и ни его родной народ, ни его соседи не знали от него пощады. Темучину было уже за 50, когда он вышел победителем из смертельной схватки за единоличную власть. В 1206 году на хурале-съезде всех монгольских князей-на берегу Онон он провозгласил себя их верховным правителем-Чингисханом (великим ханом, «посланным небом»).

Чингисхан создал первоклассную для своего времени армию. Всё его войско делилось на десятки, сотни и тысячи. Десять тысяч воинов составляли тумен (в русских источниках «тьма»)- своего рода самостоятельную армию. Высокую боеспособность монгольской армии признавал такой военный авторитет как Наполеон. Он в частности, отмечал: «… напрасно думать, что монгольское нашествие было бессмысленным вторжением азиатской орды. Это было глубоко продуманное наступление армии, в которой военная организация была значительно выше, чем в войсках её противника» 2 .

Воевали монголы на низкорослых, с мохнатой гривой, быстрых и очень выносливых лошадях. Перед тем как вступить главной массой в чужую землю, они посылали передовые отряды с целью уничтожить как можно больше людей и, посеяв панику, обратить их в бегство. Потом следовало основное войско, истреблявшее всё на своём пути. В центре шли отряды из воинов покорённых народов, а с флангов внезапно и стремительно нападали монголы.

Но главной отличительной чертой армии Чингисхана, значительно повышавшей её боеспособность, была наряду с чёткой организацией железная воинская дисциплина. Круговая, коллективная ответственность за

трусость, невыполнение приказа, даже за неопытность или по какой другой причине не оказал помощь соседу- смерть.

Чингисхан выдвигал на первые места в своём войске смелых, решительных и способных людей вне зависимости от их племенного и социального происхождения, таких как Субедей-багатур, Джебе-нойон, Тохучар-нойон и другие.

На армию монголов непрерывно работала и хорошо поставленная разведка. Накануне вторжения в чужие земли военачальники располагали сведениями о военно-политическом и экономическом потенциале неприятеля – их доставляли купцы, послы и многочисленные пленные.

Иными словами армия Чингисхана во всех отношениях превосходила современные ей армии и напрасно Н.М.Карамзин пишет: «… древние россияне, в течение многих веков, воюя или с иноплеменниками, или с иноземцами, не уступали как в мужестве, так и в искусстве истреблять людей ни одному из тогдашних европейских народов» 3 . Европейским народам не уступали, а азиатскому натиску противостоять не могли, и шансов никаких абсолютно не было. В 1211-1212 гг. под натиском орд монголов рухнул

Китай, единое мощное государство, так что и ссылаться на феодальную раздробленность Руси вряд ли стоит.

Летом 1219 года Чингисхан начал завоевание Средней Азии. За два года развитая цивилизация была превращена в пастбища. После этого Чингисхан отвёл основные силы в Монголию, а два тумена Джебе-нойона и Субедея-багатура опустошили Иран и Закавказье, а весной 1223 года нанесли удар по Крыму, разграбив, Судак.

Весьма запутан в русской истории вопрос о том, кто всё-таки напал на Русь: монголы, татары или монголо-татары? И какое отношение имеют современные татары (казанские татары) к тем, центрально-азиатским татарам. И вообще, откуда взялось это понятие?

В.О.Ключевский в своём курсе русской истории использовал, в основном, понятие «татары» 4 . А. Нечволодов в равной степени использует понятия «монголы» и «татары» 5 . В той или иной степени этой проблеме посвящены страницы и строки практически во всех серьёзных изданиях, рассматривающих историю Монгольской империи, Чингисхана и взаимоотношения их и Руси в ХIII –ХVвв. Об этом писал С.Ф. Платонов в «Полном курсе лекций по русской истории», «Кристалл», Санкт-Петербург, 1997г», используя понятие «татары» и.т.д. В современной историографии немаловажную роль играет сдвоенный журнал «Родина»(№3-4 за 1997г.), посвящённый и монгольскому нашествию и проблеме взаимоотношений Леса и Степи в IХ-ХVI вв. Современные ответы на поставленные выше вопросы примерно таковы.

Всех монголов соседние с ними народы, в том числе и русский, называли также татарами. Понятие «татары» многозначно по смысловому выражению. Этноним «та-та» или «та-тань» восходит к V веку и значат наименование крупнейшего монгольского племени, обитавшего в северо-восточной части Монголии, а также в Маньчжурии. В ХII веке под именем «дада» было известно племенное объединение в степях Восточной и Северо-Восточной Монголии и Забайкалья. Потом название «татары», также как и название «монголы» распространилось на разноязычные монгольские, тюркские, маньчжурские народности Монгольской Империи ХIII-ХVвв., хотя собственно татар почти полностью истребил Чингисхан во время борьбы за власть 6 . В русский язык «татары» вошло из китайского языка, для которых все монгольские племена являлись «татарами», т.е. «варварами». Собственно татар они называли «белыми татарами», монгольские же племена к северу от них «чёрными татарами», что носило уничижительный характер, подчёркивая их дикость. Чингисхана китайцы относили к «чёрным татарам».

Вначале ХIII века в отместку за отравление своего отца Чингисхан приказал уничтожить татар. Татары как военная и политическая сила перестали существовать. Однако китайцы продолжали именовать татарами монгольские племена, хотя монголы себя татарами не называли. Таким образом, армия хана Батыя состояла из монгольских воинов 7 и современные татары не имеют никакого отношения к среднеазиатским татарам 8 .

Распространённый в исторической литературе термин «монголо-татары» представляет собой соединение самоназвания народа с термином, которым этот народ обозначался у соседей 9 .

II . Сражение на Калке. Русь после битвы на Калке.

Весной 1223года 30-тысячный отряд монголов под предводительством Джебе и Субедея, пройдя вдоль южного берега Каспийского моря, вторгся в Закавказье. Разбив армяно-грузинское войско и опустошив Грузию и Азербайджан, захватчики прорвались через Дербентский проход на Северный Кавказ и столкнулись с аланами (предками осетин) и половцами. Действуя хитростью, они разбили сначала аланов, а затем принялись теснить половцев.

Последние во главе с ханом Котяном попросили помощи у русских князей, с которыми были в родстве (галицкий князь Мстислав Удалой был женат на дочери хана Котяна). По инициативе Мстислава Мстиславовича Удалого на съезде южнорусских князей в Киеве было принято решение прийти на помощь половцам 10 .

В степь выступило крупное русское войско во главе с тремя сильнейшими князьями южной Руси: Мстиславом Романовичем Киевским, Мстиславом Святославовичем Черниговским и Мстиславом Мстиславовичем Галицким. В низовьях Днепра оно соединилось с половецким войском. Это было последнее совместное крупное военное выступление накануне нашествия Батыя.

Киевский князь Мстислав Романович, укрепившись со своим войском на холме, не принял участия в битве. Полки русских воинов и половцев, перейдя Калку, нанесли удар по передовым монгольским отрядам, которые отступили. Русские и половецкие полки увлеклись преследованием. Подошедшие же основные силы монголов взяли преследовавших русских и половецких воинов в клещи и уничтожили.

Затем монголы осадили холм, где укрепился киевский князь. На третий день осады Мстислав Романович поверил обещанию противника с честью отпустить русских в случае добровольной сдачи и сложил оружие. Не знали русские князья и воины, что убийство послов у монголов величайшее преступление было, и никакие клятвы по сравнению с этим злом в счёт не шли! А русские убили монгольских послов накануне битвы на Калке и монгольская месть была ужасна. И князь Мстислав Романович и все его воины были зверски перебиты. Из приазовских степей на Русь вернулась десятая часть войска. В честь своей победы монголы устроили «пир на костях». Захваченных в плен князей раздавили досками, на которых сидели и пировали победители. Русский летописец писал после битвы на Калке:

«Это за грехи наши Бог вложил

недоумение в нас, и погибло без числа

много людей. И был вопль и воздыхание,

и по всем городам и по волостем.

об этих же злых татарах не знаем,

откуда они пришли на нас

и куда опять делись Бог весть…» 11

Русские земли после разгрома на Калке были по-прежнему объяты межкняжескими усобицами. Относительное спокойствие сохранялось лишь на Владимирской земле, где великому князю Юрию Всеволодовичу удавалось поддерживать мирные отношения с южнорусскими князьями.

Однако яблоком раздора оставался Новгород, откуда брат Юрия Ярослав был изгнан в том же печальном 1223 году. Тогда в 1224 году Юрий Владимирский явился во главе многочисленной рати и силой заставил новгородцев принять на княжение своего шурина Михаила Всеволодовича Черниговского. Вскоре между Ярославом и Михаилом Черниговским завязалась упорная борьба за новгородское княжение, увенчавшееся победой Ярослава в 1229 году. Затем в эту борьбу включился Даниил Галицкий, который рвался не к овладению Новгородом, а к объединению под своим началом всей Южной и Юго-Западной Руси. Дрались яростно русские князья и люди между собой, забыв или не придав значения мудрым словам летописца. «… Об этих же злых татарах не знаем, откуда они пришли на нас и куда опять делись Бог весть». Ну не было разведки у русских той поры, и даже Калка ничему нас не научила!

А тем временем Монгольская история развивалась отнюдь не в нашу пользу!

Возвращаясь в свои степи, монголы предприняли неудачную попытку захватить Волжскую Болгарию. Разведка боем показала, что вести захватнические походы на Русь и её соседей можно лишь путём организаций общемонгольского похода и не куда-нибудь, а на страны Европы. К тому же в 1227 году умер Чингисхан, и Монгольская Империя была разделена на области (улусы), управлявшиеся его сыновьями и внуками. Внук Чингисхана Батый (1227-1255), получивший от деда в наследство все земли на «Западе», « куда ступит нога монгольского коня». Его главным военным советником стал Субедей, хорошо знавший театр будущих военных действий.

В 1235 году на курултае – съезде монгольских князей в столице Монголии Каракоруме было принято решение об общемонгольском походе на Запад. В 1236 году они овладели Волжской Болгарией, а в 1237 году подчинили себе кочевые народы степи. Осенью 1237 года основные монгольские силы, перейдя Волгу, сосредоточились на реке Воронеж, нацелившись на русские земли. Приступая к тяжёлому рассказу о страшных русских поражениях при высочайшем духе русских людей, их смелости, стойкости и героизме, естественен вопрос « В чём причины успехов монголов?». Мы попробуем на него ответить более подробно, а пока скорбные страницы русской истории…

III . Нашествие Батыя на Русь.Причины успехов монголов. Последствия Батыева нашествия.

Первым княжеством, подвергшимся безжалостному разорению, стала Рязанская земля. Зимой 1237 года полчища Батыя вторглись в её пределы, разоряя и уничтожая всё на своём пути. Владимирский и Черниговский князья отказали Рязани в помощи. Монголы осадили Рязань и направили послов, которые потребовали покорности и одну десятую «часть во всём». Карамзин указывает и другие подробности: « Юрий Рязанский, оставленный великим князем, послал сына своего Феодора, с дарами к Батыю, который, узнав о красоте жены Феодоровой Евпраксии, хотел видеть её, но сей, юный князь ответствовал ему, что христиане не показывают жён злочестивым язычникам. Батый велел умертвить его; а несчастная Евпраксия, сведав о гибели любимого супруга, вместе с младенцем своим, Иоанном, бросилась из высокого терема на землю и лишилась жизни» 12 . Суть в том, что Батый стал требовать у рязанских князей и вельмож « дщерей и сестёр себе на ложе» 13 .

На все последовал мужественный ответ Рязанцев: « Если всех нас не будет, то всё ваше будет». На шестой день осады 21 декабря 1237 года город был взят, княжеская семья и оставшиеся в живых жители перебиты. На старом месте Рязань больше не возродилась (современная Рязань – это новый город, находящийся в 60 км от старой Рязани, раньше он назывался Переяславль Рязанский).

В благодарной народной памяти сохранился рассказ о подвиге рязанского богатыря Евпатия Коловрата, вступившего в неравную битву с захватчиками и заслужившего за доблесть и мужество уважение самого Батыя 14 .

Разорив рязанскую землю в январе 1238 года, монгольские захватчики разгромили под Коломной великокняжеский сторожевой полк Владимиро-Суздальской земли во главе с сыном великого князя Всеволодом Юрьевичем. Собственно это было всё владимирское войско. Этот разгром предопределил судьбу Северо-Восточной Руси. При сражении за Коломну был убит последний сын Чингисхана Кюлькан. Чингизиды, по обыкновению, непосредственного участия в бою не принимали. Поэтому гибель Кюлькана под Коломной говорит о том, что русским; вероятно, удалось нанести в каком-либо месте сильный удар по монгольским тылам.

Двигаясь затем по замёрзшим рекам (Ока и др.), монголы захватили Москву, где сильное сопротивление в течение 5 дней оказывало всё её население под руководством воеводы Филиппа Нянка. Москва была полностью сожжена, а все её жители перебиты.

4 февраля 1238 года Батый осадил Владимир. Великий князь Юрий Всеволодович покинул Владимир заранее, чтобы организовать отпор непрошенным гостям в северных лесах на реке Сить. Он взял с собой двух племянников, а великую княгиню и двух сыновей оставил в городе.

К штурму Владимира монголы готовились по всем правилам военной науки, усвоенной ими ещё в Китае. У стен города они построили осадные башни, чтобы быть на одном уровне с осаждёнными и в нужный момент перекинуть через стены «переметы», установили « пороки»-- стенобитные и метательные машины. Ночью вокруг города был воздвигнут «тын»-- внешнее укрепление для защиты от вылазок осаждённых и для того, чтобы отрезать им все пути к отступлению.

Перед штурмом города у Золотых ворот на глазах осаждённых Владимирцев монголы убили младшего княжича Владимира Юрьевича, недавно оборонявшего Москву. Мстислав Юрьевич вскоре погиб на оборонительном рубеже. Последний сын великого князя, Всеволод, сражавшийся с ордой в Коломне, во время штурма Владимира решил вступить в переговоры с Батыем. С малой дружиной и большими дарами он вышел из осаждённого города, но хан не захотел разговаривать с княжичем и « яко свирепый зверь не пощади юности его, веле перед собою зарезати» 15 .

После этого орда бросилась на последний штурм. Великая княгиня, епископ Митрофан, другие княжеские жёны, бояре и часть простых людей, последних защитников Владимира укрылась в Успенском соборе. 7 февраля 1238 года захватчики ворвались в город через проломы в крепостной стене и подожгли его. От огня и удушья погибло множество людей, не исключая укрывшихся в соборе. В огне и развалинах погибли ценнейшие памятники литературы, искусства и архитектуры.

После захвата и опустошения Владимира орда расползлась по всему Владимиро-Суздальскому княжеству, разоряя и сжигая города, сёла и деревни. В течение февраля в междуречье Клязьмы и Волги было разграблено 14 городов: Ростов, Суздаль, Ярославль, Кострома, Галич, Дмитров, Тверь, Переяславль-Залесский, Юрьев и другие.

4 марта 1238 года за Волгой на реке Сити произошла битва между основными силами Северо-Восточной Руси во главе с великим князем владимирским Юрием Всеволодовичем и монгольскими захватчиками. 49-летний Юрий Всеволодович был смелым бойцом и достаточно опытным военачальником. За ним были победы над немцами, литовцами, мордвой, камскими болгарами и теми русскими князьями, кто претендовал на его великокняжеский престол. Однако в организации и подготовке русских войск к сражению на реке Сити, он допустил ряд серьёзных просчётов: проявил беспечность в обороне своего военного лагеря, не уделил должного внимания разведке, позволил своим воеводам рассредоточить войско по нескольким деревням и не установил между разрозненными отрядами надёжной связи. И когда крупное монгольское соединение под командованием Барендея совершенно неожиданно появилось в русском стане, результат боя был очевиден. Летописи и раскопки археологов на Сити свидетельствуют, что русские были разбиты по частям, обратились в бегство, а орда секла людей как траву. Сам Юрий Всеволодович тоже погиб в этом неравном бою. Обстоятельства его смерти остались неизвестными. До нас дошло только следующее свидетельство о князе новгородского современника того печального события: « Бог весть, како же скончался, много бо глаголют о нём иные» 16 .

С этого времени на Руси началось монгольское иго: Русь стала обязана платить дань монголам, а князья должны были получать титул Великого князя из рук хана 17 . Сам термин «иго» в значении угнетения впервые употреблён в 1275 году митрополитом Кириллом 18 .

Монгольские орды двинулись на северо-запад Руси. Всюду они встречали упорное сопротивление русских. Две недели, например, оборонялся пригород Новгорода Торжок. Однако приближение весенней распутицы и значительные людские потери заставили монголов, не дойдя до Великого Новгорода около 100 вёрст, от каменного Игнач-креста повернуть на юг, в половецкие степи. Отход носил характер «облавы». Разделившись на отдельные отряды, захватчики с севера на юг «прочёсывали» русские города. Смоленску удалось отбиться. Курск был разгромлен, как и другие центры. Наибольшее сопротивление монголам оказал небольшой город Козельск, державшийся семь(!) недель. Городок стоял на круче, омываемой двумя речками-Жиздрой и Дручусной. Кроме этих естественных преград его надёжно прикрывали деревянные крепостные стены с башнями и ров глубиной около 25 метров. Перед приходом орды козельцы успели наморозить слой льда на напольной стене и входных воротах, что значительно усложнило для неприятеля штурм города. Жители городка своей кровью вписали героическую страницу в русскую историю. Да не зря его монголы назвали « злым городом». Монголы штурмовали Рязань шесть дней, Москву-пять дней, Владимир-немного дольше, Торжок-четырнадцать дней, а маленький Козельск пал на 50-й день, вероятно, только потому, что монголы-уже в который раз!- применили свою излюбленную хитрость-после очередного неудачного штурма имитировали паническое бегство. Осаждённые козельцы, чтобы завершить свою победу, сделали всеобщую вылазку, но были окружены превосходящими силами противника и все перебиты. Ордынцы, наконец, ворвались в город и утопили в крови оставшихся там жителей, включая 4-летнего князя Козельска 19 .

Опустошив Северо-Восточную Русь, хан Батый и Субедей-багатур отвели свои войска в придонские степи на отдых. Здесь орда провела всё лето 1238 года. Осенью отряды Батыя повторили набеги на Рязань и другие русские города и посёлки, уцелевшие пока от разорения. Были разгромлены Муром, Гороховец, Ярополч (современные Вязники), Нижний Новгород.

А в 1239 году полчища Батыя вторглись в пределы Южной Руси. Они взяли и сожгли Переяславль, Чернигов и другие населённые пункты.

5 сентября 1240 года войска Батыя, Субедея и Барендея форсировали Днепр и окружили со всех сторон Киев. В то время Киев по богатству и многочисленности населения сравнивали с Царьградом (Константинополем). Численность населения города приближалась к 50 тысячам человек. Незадолго до прихода орды киевским престолом завладел Галицкий князь Даниил Романович. При её появлении он ушёл на запад на защиту своих исконных владений, а оборону Киева поручил тысяцкому Дмитрию.

Город защищали ремесленники, пригородные крестьяне, торговцы. Профессиональных воинов было мало. Поэтому оборону Киева, как и Козельска, можно с полным правом считать народной.

Киев был хорошо укреплён. Толщина его земляных валов достигала у основания 20-ти метров. Стены были дубовые, с земляной засыпкой. В стенах стояли каменные оборонительные башни с воротными проёмами. Вдоль валов тянулся наполненный водой ров шириной 18-ти метров.

Субедей, разумеется, хорошо представлял себе трудности предстоящего штурма. Поэтому он сначала направил в Киев своих послов с требованием немедленной и полной его капитуляции. Но киевляне не пошли на переговоры и убили послов, а мы знаем, что это означало для монголов. Тогда началась планомерная осада самого древнего города на Руси.

Русский средневековый летописец описал её так: «…пришёл царь Батый к городу Киеву со множеством воинов и окружил город… и невозможно было никому из города выйти, ни в город войти. И нельзя было слышать друг друга в городе от скрипа телег, рёва верблюдов, от звуков труб…от ржания стад конских и от криков и вопля бесчисленного множества людей... Много пороков било (в стены) непрестанно, день и ночь, а горожане крепко боролись, и было много мёртвых…татары пробили городские стены и вошли в город, а горожане устремились навстречу им. И можно было видеть и слышать страшный треск копий и стук щитов; стрелы омрачали свет, так что не видно было неба за стрелами, но была тьма от множества стрел татарских, и всюду лежали мёртвые, и всюду текла кровь как вода…и были побеждены горожане, и татары взошли на стены, но от сильного утомления засели на стенах города. И наступила ночь. Горожане в эту ночь создали другой город, около церкви Святой Богородицы. Наутро же пришли на них татары, и была злая сеча. И стали изнемогать люди, и вбежали со своими пожитками в церковные своды и от тяжести повалились стены церковные, и взяли татары город Киев месяца декабря 6-й день…» 20

В произведениях дореволюционных лет приводится такой факт 21 , что мужественного организатора защиты Киева Димитра монголы схватили и привели к Батыю.

« Сей грозный завоеватель, не имея понятия о добродетелях человеколюбия, умел ценить храбрость необыкновенную и с видом гордого удовольствия сказал воеводе российскому: « Дарую тебе жизнь!» Димитрий принял дар, ибо ещё мог быть полезен для отечества и оставлен был при Батые».

Так закончилась героическая оборона Киева, длившаяся 93 дня. Захватчики разграбили храм св. Софии, все другие монастыри, а оставшихся в живых киевлян перебили всех до единого, не считаясь с возрастом.

В следующем 1241 году разгрому подверглось Галицко-Волынское княжество. На территории Руси, установилось монгольское иго, просуществовавшее 240 лет (1240-1480) 22 . Это точка зрения учёных-историков исторического факультета МГУ им. М.В.Ломоносова.

Весной 1241 года орда устремилась на Запад, чтобы покорить все « вечерние страны» и распространить свою власть на всю Европу, вплоть до последнего моря, как завещал Чингисхан.

Западная Европа, как и Русь, переживала в то время период феодальной раздробленности. Раздираемая внутренними междоусобицами и соперничеством малых и больших правителей, она не могла объединиться, чтобы общими усилиями остановить нашествие степняков. Поодиночке в тот период ни одно европейское государство не в состоянии было противостоять военному натиску орды, особенно её быстрой и выносливой коннице, игравшей в военных действиях решающую роль. Поэтому, несмотря на мужественное сопротивление европейских народов, в 1241 году полчища Батыя и Субедея вторглись в Польшу, Венгрию, Чехию, Молдавию, а в 1242 году они дошли до Хорватии и Далмации-Балканских стран. Для Западной Европы наступил критический момент. Однако в конце 1242 года Батый повернул свои войска на восток. В чём дело? Монголам приходилось считаться с непрекращающимся сопротивлением в тылу своих войск. Тогда же их постиг ряд пусть мелких, но неудач в Чехии и Венгрии. Но самое главное- их войско было истощено боями с русскими. И вот из далёкого Каракорума-столицы Монголии пришло известие о смерти великого хана. На последующем дележе империи Батыю надо быть самому. Это был очень удобный предлог, чтобы прекратить трудный поход.

О всемирно-историческом значении борьбы Руси с ордынскими завоевателями А.С.Пушкин писал:

« России определено было высокое предназначение…её необозримые равнины поглотили силу монголов и остановили их нашествие на самом краю Европы; варвары не осмелились оставить у себя в тылу порабощённую Русь и возвратились на степи своего востока. Образующееся просвещение было спасено растерзанной и издыхающей Россией…» 23 .

Причины успехов монголов.

Вопрос о том, почему кочевники, значительно уступавшие завоёванным народам Азии и Европы в экономическом и культурном отношении, почти на три столетия подчинили их своей власти, всегда был в центре внимания, как отечественных историков, так и зарубежных. Нет учебника, учебного пособия; исторической монографии, в той или иной степени рассматривающую проблемы образования монгольской империи и её завоеваний, в котором не отражалась бы эта проблема. Представлять это так, что если бы Русь была единой, она бы показала монголам-не является исторически оправданной мыслью, хотя понятно, уровень сопротивления был бы на порядок выше. Но пример единого Китая, как указывалось ранее, разрушает эту схему, хотя она присутствует в исторической литературе. Более обоснованным можно считать количество и качество военной силы у каждой стороны и другие военные факторы. Иными словами монголы превосходили своих противников военной мощью. Как уже замечено-Степь в военном отношении всегда в древние времена превосходила Лес. После этого небольшого вступления в «проблему», перечислим факторы победы степняков, приводимые в исторической литературе.

Численное превосходство завоевателей. Много было споров среди историков, сколько же привёл Батый на Русь. Н.М.Карамзин указывал цифру 300 тысяч воинов 24 . Однако серьёзный анализ не позволяет даже близко приблизиться к этой цифре. У каждого конника-монгола, (а они все были конники) было минимум 2, а, скорее всего 3 коня. Где же в лесной Руси зимой прокормить 1 миллион лошадей? Ни одна летопись даже не поднимает эту тему. Поэтому современные историки называют цифру максимум 150 тысяч моголов, пришедших на Русь, более осторожные останавливаются на цифре 120-130 тысяч. А вся Русь, даже если бы объединилась, могла выставить 50 тысяч, хотя встречаются цифры и до 100 тысяч 25 . Так что реально русские могли выставить 10-15 тысяч воинов на сражение. Здесь же следует учитывать следующее обстоятельство. Ударная сила русских дружин-княжеские рати ничем не уступали моголам, но основная масса русских дружин-это ратники-ополченцы, не профессиональные воины, а взявшиеся за оружие простые люди, не чета профессиональным воинам-монголам. Тактика воюющих сторон также отличалась. Русские были вынуждены придерживаться оборонительной тактики, рассчитанной на измор врага. Почему? Дело в том, что в прямом военном столкновении в полевых условиях монгольская конница имела явные преимущества. Поэтому русские старались отсидеться за крепостными стенами своих городов. Однако деревянные крепости не могли выдержать напора монгольских войск. К тому же завоеватели применяли тактику непрерывного штурма, с успехом использовали совершенные для своего времени осадные орудия и технику, заимствованные у покорённых ими народов Китая, Средней Азии и Кавказа.

Таковы, по мнению большинства историков, были основные и тактические причины монгольских побед.

Последствия Батыева нашествия.

Итоги монгольского завоевания для русских земель были исключительно тяжёлыми. По своим масштабам разрушения и жертвы, понесённые в результате нашествия, не шли ни в какое сравнение с ущербом, который приносили набеги кочевников и княжеские междоусобицы. Прежде всего, вторжение нанесло огромный ущерб всем землям одновременно. Согласно данным археологов, из 74 городов, существовавших на Руси в домонгольский период, 49 были полностью разрушены ордами Батыя. При этом треть из них обезлюдела навсегда и больше не восстанавливалась, а 15 бывших городов стали сёлами. Не пострадали лишь Великий Новгород, Псков, Смоленск, Полоцк и Турово-Пинское княжество, прежде всего из-за того, что монгольские полчища их обошли стороной. Резко сократилось и население русских земель. Большинство горожан либо погибли в сражениях, либо было уведено завоевателями в «полон» (рабство). Особенно пострадало ремесленное производство. После нашествия на Руси исчезли некоторые ремесленные производства и специальности, остановилось каменное строительство, были утрачены секреты изготовления стеклянной посуды, перегородчатой эмали, многоцветной керамики и др. Огромные потери понесли профессиональные русские воины-княжеские дружинники, да и многие князья, погибшие в битвах с врагом.. Лишь через полстолетия на Руси начинает восстанавливаться служивое сословие, а соответственно заново воссоздаваться структура вотчинного и только зарождающегося помещичьего хозяйства.

Однако главным последствием монгольского вторжения на Русь и установления ордынского владычества с середины ХIII века стало резкое усиление обособленности русских земель, исчезновение старой политико-правовой системы и организации структуры власти, некогда характерной для Древнерусского государства. Для Руси IХ-ХIII вв., расположенной между Европой и Азией, было крайне важно, в какую она повернётся сторону-на Восток или на Запад. Киевская Русь сумела сохранить нейтральное положение между ними, она была открыта и Западу и Востоку.

Но новая политическая обстановка ХIII века, нашествие монголов и крестовый поход европейских католических рыцарей, поставивших под вопрос дальнейшее существование Руси, её православной культуры, заставляли политическую элиту Руси сделать определённый выбор. От этого выбора зависела судьба страны на многие столетия, включая современность 26 .

Распад политического единства Древней Руси знаменовал собой и начало исчезновения древнерусской народности, ставшей прародительницей трёх ныне существующих восточнославянских народов. С ХIV века на северо-востоке и северо-западе Руси формируется русская (великорусская) народность; на землях, вошедших в состав Литвы и Польши-украинская и белорусская народности 27 .

IV . Установление ордынского ига, его последствия и влияние на судьбу России.

После Батыева нашествия над Русью устанавливается так называемое монголо-татарское иго-комплекс экономических и политических методов, обеспечивавших господство Золотой Орды 28 над той частью территории Руси, которая оказалась под её контролем. Появляется и новый термин « Золотая Орда», которым обозначается государство, образованное в 1242-1243гг. Монголами, вернувшимися из западных походов в Нижнее Поволжье, со столицей Сарай (Сарай-берке), первым ханом которого был всё тот же Батый 29 .

Основными среди этих методов были взимание различных даней и повинностей-« поплужное», торговая пошлина «тамга»,корм монгольским послам – « почестье» и др. Самым тяжёлым из них был ордынский «выход»-- дань серебром, которая начала взиматься ещё в 40-е гг. ХIII века, а с 1257 года по приказу хана Берке, монголы произвели перепись (I перепись в истории страны) населения Северо-Восточной Руси («запись в число»), установив фиксированные размеры взиманий. От уплаты «выхода» было освобождено только духовенство (до принятия Ордой ислама в начале ХIV века монголы-язычники, как и все язычники отличались веротерпимостью).

Для контроля за сбором дани на Русь направлялись представители хана-баскаки. Дань собирали откупщики- «бесермены» (среднеазиатские купцы). К концу ХIII-началу ХIV века институт баскачества в связи с активным противодействием населения был отменён. Сбором ордынской дани с этого времени стали заниматься сами русские князья. В случае неповиновения следовали карательные походы. По мере упрочения господства Золотой Орды карательные экспедиции сменяются репрессиями против отдельных князей.

Продуманная система мер обеспечила Золотой Орде прочный контроль над русскими землями.

Политические и культурные последствия монгольского ига.

Последствия монгольского ига для русской культуры и истории были очень тяжёлыми. Особый ущерб монголами был нанесён городам, которые в это время в Европе богатели и освобождались от власти феодалов.

Замедлилось развитие сельского хозяйства. Неуверенность в завтрашнем дне и возросший спрос на меха способствовали повышению роли охоты в ущерб земледелию. Произошла консервация холопства, исчезавшего в Европе. Рабы-холопы оставались главной силой в собственных хозяйствах князей и бояр вплоть до начала ХVI века. Застойным было состояние земледелия и форм собственности. В Западной Европе всё большую роль играет частная собственность. Её защищает законодательство и гарантирует власть. На Руси сохраняется и делается традиционной государственная власть-собственность, ограничивающая сферу развития частной собственности. Термин «государственная власть-собственность» означает, что земля не является, как правило, объектом свободной купли-продажи, не находится в чьей-то полной частной собственности, владение землёй неразрывно связано с осуществлением государственных функций (военной, административной, законодательной, судебной), а государственная власть не может быть чьим-то частным делом 30 .

В Золотой Орде русские князья усваивали новые, неизвестные на Руси формы политического общения («бить челом», т.е. лбом). Понятие абсолютной, деспотической власти, с которым русские были знакомы лишь теоретически, на примере Византии, вошло в политическую культуру Руси на примере власти ордынского хана. Ослабление городов создавало возможность для князей самим претендовать на такую же власть и подобное выражение чувств подданных.

Под влиянием специфически азиатских правовых норм и способов наказания у русских размывалось традиционное, ещё родоплеменное представление о карающей власти общества («поток и разграбление», «кровная месть») и ограниченности княжеского права наказывать людей (предпочтение «виры», штрафы). Карающей силой стало не общество, а государство в виде палача. Именно в это время Русь узнала «китайские казни»-- кнут («торговую казнь»), отрезание частей лица (носа, ушей), пытки на дознании и следствии. Это было совершенно новое отношение к человеку по сравнению с Х веком, временем Владимира Святославовича.

Вместе с тем русский народ остро чувствовал несправедливость всего происходящего. Агрессия с Востока и Запада, заставляла винить во всём иностранцев «нехристей». У русских в условиях ордынского ига и неприязненного отношения католического Запада развивалась национальная ограниченность, ощущение только себя истинным христианским, православным народом. Церковь оставалась единственным общенациональным общественным институтом. Поэтому единство нации основывалось на осознании принадлежности к единой вере, идее богоизбранности русского народа. В последующем это проявится в теории «Москва-третий Рим».

Зависимость от монголов, широкие торговые и политические связи с Золотой Ордой и другими восточными дворами приводили к бракам русских князей с « татарскими царевнами», стремлению подражать обычаям ханского двора. Всё это порождало заимствование восточных обычаев, распространявшихся от верхов общества до низов.

Постепенно русские земли не только в политическом, но до определённой степени и в культурном отношении становились частью Великой Степи. По крайней мере у европейцев, вновь познакомившихся с бытом Руси в ХV-ХVII веках, было много оснований именовать эту землю «Татарией». Из-за разницы в темпе и направлении общественного развития в жизни Руси и Западной Европы, имевших в Х-ХII веках сходные формы, к ХIV-ХV векам возникли качественные различия.

Выбор Востока в качестве объекта взаимодействия для Руси оказался довольно устойчивым. Он проявился не только в приспособлении к восточным формам государства, общества, культуры в ХIII-ХV веках, но и в направлении экспансии централизованного государства русского в ХVI-ХVII веках. Даже в ХVIII веке, когда, главным стало взаимодействие России и Запада, Европы, европейцы отмечали склонность России давать восточные «ответы» на «вопросы» Запада, что сказалось в усилении самодержавия и крепостничества как основ европеизации страны 31 .

V . Дискуссия о степени влияния монгольского (ордынского) ига на развитие, судьбу России.

В науке споры-обычное дело. Собственно без них и не было бы науки. В исторической науке споры зачастую бывают бесконечными. Таковой является и дискуссия о степени влияния монгольского (ордынского) ига на развитие России на протяжении более двух столетий. Одно время-в ХIХ веке-было принято даже не замечать этого воздействия.

Сторонники традиционной точки зрения, а это историки дореволюционной России, историки советского периода и многие современные историки, писатели и публицисты, т.е. фактическое значительное большинство крайне негативно оценивают воздействие ига на самые различные стороны жизни Руси. Происходило массовое перемещение населения, а с ним и земледельческой культуры на запад и северо-запад, на менее удобные территории с менее благоприятным климатом. Резко снизилась политическая и социальная роль городов. Усилилась власть князей над населением. Произошла и определённая переориентация политики русских князей на восток. Сегодня не модно, а зачастую считается неуместным цитировать классиков марксизма, но, на мой взгляд, иногда стоит. По словам Карла Маркса « монгольское иго не только подавляло, но оскорбляло и иссушало саму душу народа, ставшего его жертвой» 33 .

Собственно и я в своей работе придерживаюсь традиционной точки зрения. Но есть и другая, прямо противоположная точка зрения на рассматриваемую проблему. Она рассматривает вторжение монголов не как завоевание, а как «великий кавалерийский рейд» (разрушались только те города, которые, стояли на пути войска; гарнизонов монголы не оставляли; постоянной власти не установили; с окончанием похода Батый ушёл на Волгу).

В конце ХIХ- начале ХХ века в России появилась новая культурно-историософская (историософия-- философия истории) и геополитическая теория-евразийство. Среди многих других положений, совершенно новой, чрезвычайно непривычной, а зачастую шокирующей была трактовка теоретиками евразийства (Г.В.Вернадским, П.Н.Савицким, Н.С.Трубецким) древнерусской истории и так называемого « татарского» периода отечественной истории. Чтобы понять суть их высказываний, нужно вникнуть в суть идеи евразийства.

«Евразийская идея» базируется на принципе единства «почвы» (территории) и утверждает самобытность и самодостаточность славяно-тюркской цивилизации, сложившейся в рамках сначала Золотой орды, затем Российской империи, впоследствии СССР. И сегодня, нынешнее руководство России, испытывая огромные трудности в управлении страной, в которой рядом православные и мусульмане, причём имеющие свои государственные образования (Татарстан, Башкортостан, Ингушетия, наконец, Чечня (Ичкерия)) объективно заинтересовано в распространении идеи евразийства.

По мнению теоретиков евразийства, вопреки традиции отечественной исторической науки видеть в монгольском иге только лишь «угнетение русского народа баскаками поганых», евразийцы усматривали в данном факте российской истории в значительной мере положительный итог.

«Без «татарщины» не было бы России»-- писал П.Н.Савицкий в работе «Степь и оседлость».В ХI-первой половине ХIII веков культурное и политическое измельчание Киевской Руси ни к чему иному, как к чужеземному игу привести не могло. Велико счастье России, что она досталась татарам… Татары не изменили духовного существа России, но в отличном для них в эту эпоху качестве создателей государств, милитарно-организующейся силы они, несомненно, повлияли на Русь».

Другой евразиец С.Г.Пушкарёв писал: «татары не только не обнаруживали систематических устремлений к уничтожению русской веры и народности, но наоборот, проявляя полную веротерпимость, ханы монгольские выдавали ярлыки русским митрополитам на охрану прав и преимуществ русской церкви» 34 .

Развивая эту свою мысль, С.Г.Пушкарёв противопоставлял «татарской нейтральной среде» романо-германский «Дранг нах Остен», в результате которого «прибалтийские и полабские славяне исчезли с лица земли» 35 .

Данное преимущество Востока над Западом оценили многие русские государственные деятели того времени. В качестве яркого примера «древнерусского евразийца» Г.В.Вернадский приводил Александра Невского (причисленного, кстати, Русской Православной церковью к лику святых). В противоположность связавшему себя с Западом Даниилу Галицкому Александр Невский, « с гораздо меньшими историческими данными добился гораздо более прочных политических результатов. Князь Александр Ярославович выделил в монголах дружественную в культурном отношении силу, которая могла помочь ему сохранить и утвердить русскую самобытность от латинского Запада» 36 - так оценивал Г.В.Вернадский «восточническую» ориентацию Александра Невского и его ставку на Орду.

Мысль Г.В.Вернадского углубил другой евразийский историк-Борис Ширяев. В одной из своих статей он приходит к выводу, «что монгольское иго вызвало русский народ из провинциализма исторического бытия мелких разрозненных племенных и городских княжеств так называемого удельного периода на широкую дорогу государственности». «В этой промежуточной эпохе и кроется генезис русской государственности» 37 - констатировал он.

Известный эмигрантский историк и этнограф калмыцкого происхождения Э.Д.Хара-Даван полагал, что именно в эти годы были заложены основы российской политической культуры, что монголы дали покорённым русским землям «основные элементы будущей московской государственности: самодержавие (ханат), централизм, крепостничество» 38 . Кроме того «влиянием монгольского владычества русские княжества и племена были слиты воедино, образовав сначала Московское царство, а впоследствии Российскую империю» 39 .

Традиционная для России персонификация верховной власти также уходит в эту эпоху.

Таким образом, по мнению евразийцев «монголы дали России свойство организовываться военно, создавать государственно-принудительный центр, достигать устойчивости…становиться могущественной «ордой» 40 .

Кроме того, в период ХIII-ХV веков, отмечали евразийские авторы на территории России за счёт привнесения тюркского элемента в русскую (славянскую) культуру в целом сложился определённо новый этнотип, заложивший основы психологии русского человека 41 . Так, князь Н.С.Трубецкой полагал, что «тюрк любит симметрию. Ясность и устойчивое равновесие; но любит, чтобы всё это было уже дано, а не задано, чтобы это определяло по инерции его мысли, поступки и образ мыслей» 42 .

Такая психика сообщает нации «культурную устойчивость и силу, утверждает культурно-историческую преемственность и создаёт условия экономии национальных сил, благоприятствующих всякому строительству» 43 . Влившись во время монгольского ига в славянскую стихию эти тюркские черты русской народной психики обусловили и прочность московского государства («не ладно скроенного, но крепко сшитого»), и то «бытовое исповедничество, ту пропитанность культуры и быта религией, которые были следствием особых свойств древнерусского благочестия». Правда, по мнению евразийского теоретика, оборотной стороной этих черт была «чрезмерная неповоротливость и бездеятельность теоретического мышления».

По мнению евразийцев, русское религиозное сознание получило значительную «подпитку» с Востока. Так, Э.Д.Хара-Даван писал, что «русское богоискательство»; «сектантство», паломничество к святым местам с готовностью на жертвы и муки ради духовного горения могла быть только с Востока, потому что на Западе религия не влияет на жизнь и не трогает сердца и души своих последователей, ибо они всецело и без остатка поглощены только своей материальной культурой» 44 .

Но не только в укреплении духа виделась евразийцам заслуга монголов. На их взгляд с Востока Русь заимствовала также черты воинской доблести монгольских завоевателей: «храбрость, выносливость в преодолении препятствий на войне, любовь к дисциплине». Всё это «дало русским возможность создать Великую Российскую империю после монгольской школы» 45 .

Дальнейшее развитие отечественной истории виделось евразийцам следующим образом.

Одновременно с этим происходит мирное проникновение русского элемента в восточную среду и восточного-в русскую, цементируя, таким образом, интеграционные процессы. Как отмечал Б.Ширяев: «Русское государство, не поступаясь своим основным принципом-православной бытовой религиозностью, начинает применять к покорённым татарскими ханствами испытанный им на себе чингисхановский метод веротерпимости. Этот приём связал оба народа» 46 .

Евразийская теория взаимоотношений русских и монголов (тюрков) вызвала бурную полемику в среде русских эмигрантских историков. Большинство из них, воспитанных на классических трудах русской исторической школы, не принимали данной трактовки и, прежде всего концепции монгольского влияния на русскую историю. Да и среди евразийцев единства не было. Так, например, видный евразиец Я.Д.Садовский в своём письме П.Н.Савицкому резко критиковал книгу «Наследие Чингисхана в русской империи», вышедшую в 1925 году за «восхваление гнуснейшего и подлейшего рабства у татар» 47 . Подобной позиции придерживался и другой видный евразийский теоретик-М. Шахматов.

« Что уж говорить о противниках евразийства вообще». Так П.Н.Милюков противопоставлял аргументации евразийцев свои тезисы об «отсутствии евразийской культуры, общей русским с монголами» и «отсутствии какого-нибудь значительного родства восточного степного быта с оседлым русским» 48 . «Апофеоз татарщины» усматривал в евразийской теории видный либеральный историк А.А.Кизеветтер. «Дмитрий Донской и Сергий Радонежский с точки зрения правоверного евразийца должны быть признаны изменниками национальному призванию России» 49 - иронизировал он.

Идеи евразийцев во II половине ХХ века развил известный учёный Лев Николаевич Гумилёв и другие его последователи. Вот как Л.Н.Гумилёв писал по этому вопросу:

«…Причём целью этого набега было не завоевание Руси, а война с половцами. Так как половцы крепко удерживали линию между Доном и Волгой, то монголы применили известный тактический приём дальнего обхода: совершили «кавалерийский рейд» через Рязанское, Владимирское княжества. А впоследствии великий князь Владимирский (1252-1263) Александр Невский заключил обоюдовыгодный союз с Батыем: Александр нашёл союзника для противостояния немецкой агрессии, а Батый-чтобы выйти победителем в борьбе с великим ханом Гуюком (Александр Невский предоставил в распоряжение Батыя войско, состоящее из русских и аланов).

Союз существовал до тех пор, пока был выгоден и необходим обеим сторонам (Л.Н.Гумилёв) 50 . Об этом же пишет и А.Головатенко: «…Русские князья нередко и сами обращались в Орду за помощью и даже не видели ничего зазорного в том, чтобы использовать монголо-татарские отряды в борьбе с конкурентами. Так…Александр Невский при поддержке ордынской конницы изгнал своего брата Андрея из Владимиро-Суздальского княжества (1252). Через восемь лет Александр вновь воспользовался помощью татар, оказав им ответную услугу. Авторитетный князь способствовал проведению переписи в Новгороде (подобные переписи во всех ордынских владениях служили основанием для обложения податями); ордынцы же помогли Александру Невскому сделать сына (Дмитрия Александровича) новгородским князем.

Сотрудничество с монголами казалось князьям Северо-Восточной Руси столь же естественным средством достижения или упрочнения власти, как союзные отношения с половцами-южно-русским князьям ХII века» 51 . Думается, стоит прислушаться в этой дискуссии к спокойному и взвешенному мнению известного советского историка Н.Я.Эйдельмана:

«Невозможно, конечно согласиться с парадоксальным мнением Л.Н.Гумилёва (и других евразийцев!), будто монгольское иго было лучшим уделом для Руси, ибо, во-первых, спасло её от ига немецкого, а во-вторых, не могло столь болезненно затронуть самобытность народа, как это произошло бы при более культурных немецких захватчиках. Не верю, будто такой эрудит, как Гумилёв, не знает фактов, которыми его легко оспорить; увлечённый своей теорией, он впадает в крайность и не замечает, к примеру, что силы «псов-рыцарей» были несравнимо слабее монгольских; Александр Невский остановил их войском одного княжества. Отнюдь не восхваляя какое-либо чужеземное владычество вообще, напомню, что монгольское иго было ужасным; что, прежде всего и более всего оно ударило по древнерусским городам, великолепным очагам ремесла, культуры…

А ведь именно города были носителями торгового начала, товарности, будущей буржуазности-пример Европы налицо!

Ни к чему, полагаем, отыскивать положительные стороны такого ига по сравнению с абстрактным, несуществовавшим и неосуществимым тогда игом немецким. Прежде всего, потому, что результат прихода Батыя прост и страшен; население, уменьшившееся в несколько раз; разорение, угнетение, унижение; упадок, как княжеской власти, так и ростков свободы…

Список использованной литературы.

1.Н.М.Карамзин « История государства Российского». Калуга, «Золотая Аллея» т.т.3,4.1993г.

2.Ключевский В.О. Собрание сочинений т.2.Москва «Мысль».1988г.

3.Нечволодов «Сказание о русской земле»,репринтное издание Уральского отделения Всесоюзного культурного центра « Русская энциклопедия» книга 2.1991г.

4.Орлов А.С., Георгиев В.А., Полунов А.Ю., Терещенко Ю.Я. «Основа курса истории России» МГУ им. М.В.Ломоносова, и исторический факультет. Москва, «Простор». 2002г.

5. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений т.3.Москва,1958г.

6.Сандулов Ю.А. и др. «История России. Народ и власть». Санкт-Петербург, «Лань».1997г.

7. Зуев М.Н. «История России с древнейших времён». Москва, «Дрофа».1999г.

8.Гумилёв Л.Н. «От Руси к России. Очерки этнической истории». Москва, «Экономическая Россия».1992г.

9.Ионов И.Н. «Российская цивилизация» 9-начало10вв».Москва, «Просвещение».

10. «История России 9-10вв.» под редакцией М.М.Шумилова, Рябикина С.П.,5 издание исправленное и дополненное. Санкт-Петербург, «Нива».1997г.

11.Головатенко А. «История России: спорные проблемы». Москва, «Школа-пресс».

12.Заикин И.А., Почкаев И.Н, «Русская история». Москва, «Мысль».1992г.

13.Валькова В.Г., Валькова О.А., «Правители России». Москва, «Рольф», «Айрис-пресс».1999г.

14.Савицкий П.Н. «Степь и осёдлость». Москва-Берлин,1925г.

15.Хара-Даван Э. «Чингисхан как полководец и его наследие». Элиста,1991г.

16.Эйдельман Н.Я. «Революция сверху» в России». «Книга»,1989г.

17.Вернадский Г.В. «Два подвига св. Александра Невского». Евразийский временник, кн.4. Берлин,1925г.

18.Ширяев Б. «Наднациональное государство на территории Евразии», «Евразийская хроника», выпуск 7.Париж,1927г.

19.Пушкарёв С.Г. «Россия и Европа в их историческом прошлом», «Евразийская хроника», кн.2. Прага,1925г.

20.Журнал «Родина» №3-4 1997г.

21.Цитата по Гессен С.И. «Евразийство». Современные записи т.23,1925г.

Список использованной литературы, (сноски).

1. И.А.Заичкин, И.Н.Почкаев «Русская история», Москва, «Мысль» 1992г.; стр.104.

2.Цитата по Ян В. «Избранные произведения» т.1, Москва,1979г.; стр.436.

3.Карамзин Н.М. «История государства Российского» т.4, Калуга, «Золотая аллея»1993г.; стр.419.

4.Ключевский В.О. «Собрание сочинений» т.2, Москва, «Мысль»1988г.; стр.20,21,41,45 и т.д.

5.Нечволодов А. «Сказание о русской земле», репринтное издание Уральского отделения Всесоюзного культурного центра «Русская энциклопедия», 1991г.; стр.262-269 и др.

6. И.А.Заичкин, И.Н.Почкаев «Русская история», Москва, «Мысль»1992г.; стр.103.

7. «История России IХ-ХХ вв.» под редакцией М.М.Шумилова, С.П. Рябикина, 5-е издание, исправленное и дополненное, Санкт-Петербург, «Нева»1997г.; стр.34.

8.Журнал «Родина»№3-4 за 1997г., статья Миркасима Усманова д.и.н. Казанского университета «Соседи называли их татарами» стр. 40-44.

9.Зуев М.Н. «История России с древнейших времён до конца ХХ века», Москва, «Дрофа»1999г.; стр. 48.

10.Н.М.Карамзин «История государства Российского» т.3 , Калуга, «Золотая радуга»; стр.380-381.

11.Журнал «Родина» №3-4 за 1997г.; стр.39.

12.Н.М.Карамзин, там же, стр.397.

13.Там же, стр. 410.

14.Журнал «Родина» №3-4 за 1997г., статья А.Амелькина «Когда; «родился» Евпатий Коловрат» стр. 48-52.

15.И.А.Заичкин, И.Н.Почкаев «Русская история», Москва, «Мысль»1992г.; стр.115.

16.Там же, стр. 116.

17.ВальковаВ.Г., ВальковаО.А. «Правители России», Москва, «Рольф, Айрис пресс» 1999г.; стр.69.

18. «История России IХ-ХХ вв.» под редакцией М.М.Шумилова, С.П. Рябикина, 5-е издание, исправленное и дополненное, Санкт-Петербург, «Нева»1997г.; стр.35.

19.И.А.Заичкин, И.Н.Почкаев «Русская история», Москва, «Мысль»1992г.; стр.119.

20.Там же, стр.121 и А.Нечволодов «Сказание о русской земле», репринтное издание Уральского отделения «Русская энциклопедия»1991г.; стр.299.

21.Н.М.Карамзин «История государства Российского», Калуга, «Золотая аллея» т.4,стр.417 и А.Нечволодов «Сказание о русской земле», репринтное издание Уральского отделения «Русская энциклопедия»1991г., книга 2; стр.300.

22.Орлов А.С., Георгиев В.А., Полунов А.Ю., Терещенко Ю.Я. МГУ им. М.В.Ломоносова исторический факультет, Москва, «Простор»2002г.; стр.70.

23.ПушкинА.С. «Полное собрание сочинений» т.6, Москва, 1958г.; стр.306.

24.Н.М.Карамзин «История государства Российского», Калуга, «Золотая аллея»1993г., т.3; стр.396.

25.Например, Сандулов Ю.А. и др. «История России. Народ и власть», Санкт-Петербург, «Лань»1997г.; стр.171.

26.ИоновИ.Н. «Российская цивилизация IХ-началоХХ века», Москва, «Просвещение»1994г.; стр.77.

27.ЗуевМ.Н., там же; стр.53.

28.ЗуевМ.Н.,там же; стр.53.

29. «История России IХ-ХХ века» под редакцией М.М.Шумилова, С.П.Рябикина, 5-е издание, исправленное и дополненное, Санкт-Петербург, «Нева»1997г.; стр.35.

30.Головатенко А. «История России: спорные проблемы», Москва, «Школа-Пресс»1994г.; стр.32.

31. Ионов И.Н., там же, стр.82-84.

32.Сандулов Ю.А. и др. «История России. Народ и власть», Санкт-Петербург, «Лань»1997г.; 173.

33.Цитата по «История России IХ-ХХ вв.» под редакцией М.М.Шумилова, С.П.Рябикина, 5-е издание, исправленное и дополненное, Санкт-Петербург, «Нева»1997г.; стр.36.

34.Пушкарёв С.Г. «Россия и Европа в их историческом прошлом» , «Евразийская хроника», книга 2, Прага1925г.; стр.12.

35.Там же, стр. 12.

36.Вернадский Г.В. «Два подвига святого Александра Невского», «Евразийский современник», книга 4, Берлин1925г.; стр.325-327.

37.Ширяев Б. «Национальное государство на территории Евразии», «Евразийская хроника» выпуск 7, Париж1927г.; стр. 7.

38.Хара-Даван Э. «Чингисхан как полководец и его наследие», Элиста1991г.; стр.182.

39.Там же, стр. 181.

40.Там же, стр. 202.

41.Журнал «Родина» №3-4, 1997г., А.Шатилов «Пересвет и Челубей-братья навек»; стр.101.

42.Цитата по Гессен С.И. «Евразийство», «Современные записки» т.23, 1925г.; стр.502.

45.См. Хара-Даван Э., указанное сочинение; стр.195.

46.Там же; стр.199-200.

47.Журнал «Родина» №3-4,1997г.; стр. 55.

48.Там же; стр. 56.

49.Там же; стр. 59.

50.Гумилёв Л.Н. «От Руси к России. Очерки этнической истории», Москва, «Экопрос»1992г., часть 2 «В союзе с ордой» гл. 1и2; стр.90-136.

51.Головатенко А. «История России: спорные проблемы», издание2, дополненное, Москва, «Школа-Пресс»1994г.; стр.39-40.

52.Эйдельман Н.Я. «Революция сверху» в России, «Книга» 1989г.; стр.32-33.